— Я — Аэниас, капитан «Венца и мантии». Я не собираюсь слушать ни твои насмешки, еретик, ни твои посулы.

На секунду речь космодесантника прервал взрыв и отдаленные крики.

— Говорит Талос с боевого корабля «Эхо проклятия». Я не собираюсь насмехаться, а лишь скажу правду. Ваша попытка абордажа провалилась, так же как и попытка сбежать от нашей мести. Прямо сейчас мы любуемся вашей гибелью на экранах гололитов. Если у тебя есть последнее слово для грядущих поколений, можешь сказать его сейчас. Мы запомним его. Мы — Восьмой легион, и память у нас долгая.

— Гнусные проклятые изменники!.. — протрещало в ответ.

— Похоже, он изрядно рассержен, — пошутил стоявший рядом офицер.

Талос яростным взглядом заставил его замолчать.

— Талос? — снова донесся голос капитана.

— Да, Аэниас.

— Чтоб тебе сгореть в том аду, что ждет обманщиков и предателей!

Талос кивнул, хотя его собеседник и не мог этого увидеть.

— Не сомневаюсь, что так и будет. Но ты доберешься туда раньше меня. Умри, капитан. Гори, и пусть братья оплачут твою бессмысленно потерянную жизнь.

— Эта жертва меня не страшит. Из крови мучеников прорастает Империум. Во имя Жиллимана! Храбрость и че…

Связь оборвалась. На гололитическом дисплее рунический символ вражеского крейсера мигнул и погас в самом сердце свирепого астероидного шторма.

— «Венец и мантия», — сказала мастер вокса, — погиб со всеми душами.

— Подведи нас ближе к астероидному полю и расстреляй то, что от них осталось, из носовых орудий.

— Есть, господин.

Талос встал с трона. Усталое тело саднило.

— Наш разговор от начала и до конца транслировался по всему кораблю? — спросил он.

— Так точно, господин.

— Отлично. Пусть смерть их капитана и корабля окончательно лишит ублюдков из Генезиса мужества.

— Господин, — начал мастер ауспика, — использование торпед… Это был отличный план. Все сработало великолепно.

Талос едва обратил внимание на его слова.

— Как скажешь, Наллен.

Он махнул рукой ближайшему офицеру.

— Котис. Принимай командование над мостиком.

Названный офицер не стал салютовать. Командиры высшего ранга не разменивались на такие формальности. Однако у него хватило ума не усаживаться на трон своего господина. Вместо этого, он встал рядом с троном, принимая командование над теми, кто трудился внизу.

Талос подошел к стене стратегиума и взвалил тело Ксарла на плечи.

— Я похороню брата. Вызывайте меня только в случае крайней нужды.

Первому Когтю потребовался почти час, чтобы добраться до других отделений. Путь по лабиринтообразным палубам «Эха» вел их от отсека к отсеку, от туннеля к туннелю. Иногда они проходили сквозь толпы недвижных, прячущихся во тьме рабов, а в других помещениях все кипело активностью: там занимались делом слуги легиона — в основном ремонтные бригады и чернорабочие. Некоторые из них были, похоже, изувечены воинами Генезиса, и у Кириона появилось неприятное ощущение, что окончательные потери среди команды будут исчисляться тысячами.

Меркуций, определенно, думал о том же.

— Они потрепали нас еще сильнее, чем Кровавые Ангелы — «Завет».

Кирион кивнул. Учитывая, сколько членов экипажа они потеряли в ту ночь на Крите, ему не улыбалось стать свидетелем еще одной абордажной операции.