– И не написала?

– Нет. Она никогда не писала. Послушайте, Федор Ефимович… Мне позволительно попытаться как-то помочь вам? Я не уверен, конечно.

– Что вы хотели?

– Например, позвонить по старым адресам. У меня есть люди в Усть-Каменогорске, Целинограде, Караганде, Темиртау, в Экибастузе, в Павлодаре…

– Это она везде?!

– Да, со мной… – сказал Агранович устало, – Вы не все знаете, как видите. Если меня начнут воспитывать в связи с этим, то… Эх! – Он махнул рукой. – Так могу я позвонить? Может, появлялась где-нибудь?

– Попробуйте. Сколько вам потребуется времени? – спросил Федор Ефимович.

– Успею до вечера. Придется еще раз использовать служебное положение, – мрачно пошутил Агранович. – Велю заказать по срочному.

– Тогда до завтра, – поднялся Федор Ефимович.

– Я в вашем распоряжении, – откликнулся Агранович.

Проводив Репрынцева, Агранович вернулся за стол. Руки его бессильно легли на стекло. Взгляд потух. Уверенность и бодрость были израсходованы. Сейчас он выглядел гораздо старше своих лет.

– Ну-с, уважаемый Арон Яковлевич… – вдруг обратился к себе вслух. – Ну-с, старый дурак, берите трубку… – И потянулся к телефону.

…А Федор Ефимович поехал к Рогачевой.

На этот раз она встретила его как старого знакомого, даже пошутила:

– Опять на старое место?

– Необязательно, – ответил он. – Давайте вон за тот столик в углу, на котором много журналов. Побеседуем.

Когда уселись, она протянула ему бумажку:

– Вот адрес Бориса. Но ему два года.

– А мне уже не нужно. Я знаю: он переехал в Бийск.

– В Бийск? С чего это?

– Перевелся… А я был у Аграновича, – сообщил он Рогачевой.

– И?

– Умный товарищ. Солидный. И знаете, встретил лучше, чем я ожидал: разговор-то, сами понимаете… Скажите, Тамара Николаевна, вы знаете о том, что Катышева около года назад приезжала сюда? Неужели, не зашла к вам?

– Впервые слышу. Честное слово.

– С Аграновичем виделась. А потом уехала в Барнаул и не вернулась, хотя обещала.

– Значит, к Борису ездила. Можете не сомневаться.

– Послушайте, Тамара Николаевна. А если бы я попросил вас написать Борису?

– В Бийск? Я же адреса не знаю.

– Я знаю, хотя писать нужно по старому, в Барнаул. И спросить, что он знает о Катышевой. Как вы думаете, он ответил бы вам?

– Вообще-то он парень честный.

– А вы бы его ответ переслали мне в Свердловск. Конечно, если он знает что-нибудь. Она колебалась.

– Тамара Николаевна, я знаю: у вас свои взгляды на жизнь. Но ваша бывшая подруга стала преступницей, опасной для людей, понимаете?!

– А вдруг Борис догадается?

– Давайте попробуем сочинить это письмо вместе, – предложил Федор Ефимович.

– Пожалуйста… – Она приняла от него лист бумаги. – Ну?..

– Пишите, пишите. Я только подсказать могу.

Письмо, по мнению Федора Ефимовича, вышло довольно сносное:

«Дорогой Борис! – писала Тамара. – Случайно попало в руки твое последнее письмо. Подумать только, два года прошло. Как ты там, что нового в твоей жизни, почему не пишешь? Видно, взял пример с Шуры. Она тоже исчезла и за эти годы не удосужилась дать знать о себе. Вот так. У меня все по-прежнему: семья, сын растет, работаю там же.