— Есть и еще какое, — заметила Розмари.

— Может быть, — ответила девушка. — Мне все говорят. Но я этого не нахожу. Хотя мне и хотелось бы, если честно.

— Ты ее знаешь? — спросила Розмари.

— Нет.

— Просто ты назвала ее Анна Мария, вот я и подумала…

— Нет, я просто всегда ее так называю. Наверное, из-за того, что мне приходится часто о ней вспоминать. — Она вытерла руку о шорты, потом протянула ее вперед. — Меня зовут Терри Джоноффрио. Я точно не помню, как пишется моя фамилия, поэтому даже не переспрашивай.

Розмари улыбнулась и пожала ей руку.

— А я Розмари Вудхаус. Мы здесь недавно живем, а ты?

— Я здесь вообще не живу. Я из квартиры мистера и миссис Кастивет, на седьмом этаже. Я вроде бы как их гостья, уже с июня. А ты их знаешь?

— Нет, но наша квартира рядом, раньше это была одна большая квартира.

— Боже мой! — воскликнула Терри. — Так вы и есть те самые жильцы, которые заняли квартиру этой старушки! Миссис… ну, той, которая умерла!

— Гардиния?

— Точно. Она была хорошая подруга Кастиветов. Выращивала травы и разные другие растения и приносила их миссис Кастивет для готовки. Розмари кивнула.

— Когда мы первый раз смотрели квартиру, одна из комнат вся была уставлена горшками.

— А теперь, когда она умерла, миссис Кастивет сделала себе миниатюрную оранжерею на кухне и все выращивает сама.

— Извини, мне надо добавить смягчитель. — Розмари встала и вынула из пакета бутылочку.

— А знаешь на кого ТЫ похож? — спросила Терри.

— Нет, — ответила Розмари, отвинчивая крышку. — На кого?

— На Пайпер Лори. Розмари рассмеялась.

— Не может быть! Мне это так смешно, потому что мой муж ухаживал за Пайпер Лори, пока та не вышла замуж.

— Ты не шутишь? В Голливуде?

— Нет, здесь. — Розмари налила в колпачок смягчителя. — Терри помогла открыть дверцу машины. Розмари поблагодарила и принялась размешивать жидкость.

— Так твой муж актер? — спросила Терри.

Розмари самодовольно кивнула, закрывая бутылочку.

— Ты не шутишь? Как его зовут?

— Ги Вудхаус. Он играл в «Лютере» и в пьесе «Никто не любит альбатроса», а еще у него куча ролей на телевидении.

— Слушай, да я целыми днями смотрю телевизор. Спорим, что я его видела!

Где-то наверху послышался звук разбивающегося стекла — бутылки или окна.

— Ох ты! — воскликнула Терри. Розмари сжалась и боязливо покосилась на входную дверь:

— Ненавижу этот подвал!

— Я тоже, — отозвалась Терри. — Я так рада, что ты здесь. Если бы я была одна, я бы умерла от страха.

— Наверное, рассыльный уронил где-то бутылку, — предположила Розмари.

— Слушай, а можно приходить сюда все время вдвоем? Ведь ваша дверь напротив служебного лифта, да? Я позвоню тебе, и мы спустимся вместе. А сначала можно договориться по внутреннему телефону, — предложила Терри.

— Это было бы здорово, — обрадовалась Розмари. — Я так не люблю ходить сюда одна!

Они рассмеялись, попытались еще что-то сказать, но, не найдя нужных слов, рассмеялись еще громче.

— У меня есть талисман; может быть, он будет спасать нас обеих? — Терри оттянула воротник кофточки и вынула блестящую цепочку, показывая ее Розмари.