По возвращении домой из Парижа она задавалась вопросами: не поспешила ли она? что бы произошло, если бы она осталась дома и не согласилась выйти за принца? Но ясно было лишь одно: Малик жалел, что сделал тогда ей предложение руки и сердца. Это же очевидно!

Сидни, может, и любила его, но понимала, что Малик изменился, охладел к ней, и Сидни не смогла этого терпеть.

— Сколько времени тебе нужно? — спросил он напряженно.

— Как минимум неделя. — Ей хотелось почувствовать над ним некий контроль.

— Это невозможно. Даю тебе два дня.

Сидни удивилась:

— Ты серьезно? К чему такая спешка, Малик? Мне нужна неделя. У меня есть обязательства, я не могу просто так сорваться и уехать.

Ей хотелось пообщаться со своим адвокатом, возможно, тот сможет найти какой-то выход.

Малик не сводил с нее глаз. Гордый и непреклонный, он привык, что все будет так, как он хочет. Если бы только она сказала ему «нет», когда он предложил ей выйти замуж за него…

— Хорошо, — ответил он. — Одна неделя.

Сидни радостно кивнула, сердце билось так, словно она пробежала марафон.

— У тебя есть ровно семь дней. — Малик устремил свой взгляд в сторону океана. — Я согласен.

— Согласен? На что?

— Я покупаю этот дом.

— Ты его даже толком не осмотрел! — воскликнула Сидни.

— Это всего лишь дом с хорошим видом из окна. Сойдет.

По непонятной причине Сидни вдруг разозлилась. В его мире цена не имела значения. Всего лишь очередной дом, очередная сделка, очередная девушка.

— Боюсь, что это невозможно, — сказала она. — Этот дом уже обещан другому клиенту.

Малик сохранял невозмутимость.

— Можешь добавить еще двадцать пять процентов к его стоимости, и я его возьму.

— Боюсь, сделка уже окончена. — Сидни лгала ему в глаза, и чувство вины мучило ее.

Владельцы были вправе продать дом, а ее злость по отношению к принцу лишала их такой возможности.

— Но если ты дашь мне минутку, я попробую уладить этот вопрос.

— Вперед!

Сидни развернулась и отошла от него. Она позвонила брокеру, просто чтобы убедиться, что предложений больше нет. Затем вернулась к Малику и сказала:

— Хорошие новости. Если ты готов заплатить за этот дом полмиллиона, он твой.

Принц был слишком самодовольным и беспечным, она не могла позволить ему помыкать собой. Это был своего рода бунт. Часть комиссионных она могла бы пожертвовать на благотворительные цели. Его деньги могли пойти на доброе дело.

— Хорошо, — проворчал Малик.

— Обретешь ли ты счастье в этом доме? Или снова пожалеешь о новой покупке?

— Я никогда не жалею о своих действиях или решениях, дорогая. Если я передумаю, я просто продам этот дом.

— Ну конечно, — сухо ответила она. — Ведь так проще всего.

— Именно. Ты ведь подготовишь все необходимые бумаги?

— Конечно.

— Подготовь их сейчас, и я подпишу их.

— Что, если… я увеличу стоимость до миллиона?

— Я заплачу, — без сомнений, ответил он.

Она презирала Малика за высокомерие и беспечность. Сидни открыла свой портфель и вынула пустой бланк, быстро заполнила документ и прописала цену, а затем протянула бумаги на подпись.