– О… это все так сложно, что вы говорите. А не может ли кто-нибудь подробнее объяснить мне все это? Вы наверняка очень заняты, но, может быть, у кого-то найдется время… – Я пустила в ход одну из самых очаровательных своих улыбок. – Поймите наши чувства, мы все так волнуемся… А вдруг здесь и правда произошло преступление? Тамарочка осталась совсем одна, кто-то должен помочь ей. Мы хотим узнать все подробно, и если выяснится, что есть что-то подозрительное… Вы знаете, Тамарочка хочет даже нанять детектива…

– Не вижу в этом ни малейшей необходимости. Впрочем… вам повезло, сегодня дежурит Валера, он как раз занимался вашим… Владиславом. Надеюсь, после его объяснений все ваши подозрения исчезнут.

Мефистофель взял телефонную трубку, и через несколько минут в кабинете появился огненно-рыжий Валера, конкретный и недвусмысленный взгляд которого в мгновение ока дал мне понять, что объяснения будут исчерпывающими.

«Не зря ты старалась, Света», – благодарно думала я, отправляясь следом за Валерой куда-то в глубины специализированного помещения.

– Пожалуйста… здесь мы сможем поговорить, – открыв дверь в еще один небольшой кабинет, сказал Валера, и, пройдя вперед, я настолько явственно ощутила силу его пытливого взгляда, что показалось, будто меня ощупывают руками. Однако дело превыше всего, и, изобразив невинное простодушие, я начала задавать интересующие меня вопросы.

– Э-э… видите ли, мы с сестрой… все это произошло так неожиданно. У нее очень сильные подозрения насчет того, что все было подстроено. Бедная Тамарочка сейчас в таком состоянии… Я должна помочь ей. Не могли бы вы объяснить мне подробно и по возможности понятно, отчего наступила смерть и можно ли вызвать вот этот самый ин… инфекционно-токсический шок как-то искусственно.

На лице Валеры отражалось глубочайшее сочувствие, и блудливый взор, как бы нечаянно скользящий то туда, то сюда, со всей неопровержимостью подтверждал искренность этой положительной эмоции.

– Подобное состояние можно вызвать искусственно введением сильнодействующих препаратов, – интимно приглушив голос, говорил Валера. – Но при таком варианте шок наступает быстро. В вашем же случае, насколько я понял, имело место именно течение болезни, то есть версия о каком-то намеренном введении каких бы то ни было препаратов, скорее всего, несостоятельна.

– А как вообще определяется, что это – именно легочная инфекция, а не что-то там… бронхит, допустим, или пневмония…

– В числе прочего мы проводим анализ на бактерии и вирусы… конечно, он не такой всеобъемлющий, какой можно было бы сделать в специальной лаборатории, но представление все-таки дает. В частности, у вашего… пациента в смыве с легочной ткани были обнаружены пневмококки, стафилококки, бактерии коли и прочие красавцы, совершенно точно указывающие на причину возникновения заболевания.

– Но неужели все это так неизбежно связано с летальным исходом? – в ужасе расширила я глаза.

– В подобных случаях многое зависит от общего состояния организма. Вообще, должен вам сказать, что, по некоторым данным, смертность от пневмонии выше даже, чем от инфаркта. И это как раз потому, что недостаточность функции легких, вызванная этой болезнью, провоцирует недостаточность других органов, в некоторых случаях чуть ли не всех сразу. Барахлит сердце, бастует печень, не работают почки… Когда все это наваливается в одночасье, далеко не каждый способен выдержать.

– Бедный Владик! Так вот, значит, в чем дело… А вот эту… инфекцию… где ее можно подцепить?

– Да практически везде. Мы ведь живем не в стерильных условиях, источники заражения окружают нас со всех сторон.