— Кот мой, — напомнила ему Элен. — У меня есть счета от ветеринара, которые это подтверждают. Когда он лишился глаза, доктор сказал, что он подрался с другим котом, но я считаю, это сделал какой-то негодяй. Каждый раз, завидев подростка, он убегает. О чем, по-вашему, это говорит?

— Что он обладает высоким интеллектом?

Элен засмеялась, довольная ответом.

— Это был злой умысел. Поверьте мне.

— Их еще полно в этом мире.

На темном небе до сих пор выделялась синяя полоска, а по периметру лужайки зажглись фонари, похожие на желтые светящиеся глобусы, загорелись светлячками в ночи.

— Думайте себе что угодно, — сказала Элен, когда они пожелали друг другу спокойной ночи, — но это мой кот.

— Ладно, — согласился Эйб, направляясь к своей машине. Он помахал на прощание, когда пересек лужайку. — Только скажите это ему.

Когда наступила пятница, а за ней замаячили выходные, не заполненные ответственными делами и планами, Эйба не было среди тех, кто устремился в «Жернов», чтобы напиться и забыть, что понедельник наступит всего через два дня. Он был сейчас неподходящей компанией, это любой бы понял; даже Расселл Картер, самый покладистый из всех их друзей, отметил скверное настроение Эйба, когда они накануне вечером встретились в спортзале начальной школы, чтобы поиграть в баскетбол.

— Ну, я даже не знаю. — Расселл покачал головой. Эйб чертыхался по поводу каждой неудачной подачи. — Ты сегодня просто не ты, Эйб.

— Ага, ну да, и кто же я такой?

— Может, Тедди Хамфри, человек, знающий тысячи ругательств. Только не обижайся, — прибавил Расселл.

Кем бы он ни был, Эйб в пятницу после работы заскочил в мини-маркет при заправке и купил там упаковку из шести банок «Сэмюеля Адамса». Он собирался подробно изучить отчет о вскрытии тела Гаса Пирса, потом пойти куда-нибудь поесть. Он был жив и здоров, даже счастлив, ведь впереди был свободный вечер с одной початой и пятью дожидающимися своей очереди банками пива, но чем дольше он смотрел на отчет, тем больше его беспокоили некоторые детали… Отметины на лбу и спине мальчика признали повреждениями, полученными в результате движения тела в потоке воды. Здоровье у Пирса было прекрасное, хотя токсикологическая экспертиза выявила положительную реакцию на тетрагидроканнабиол, означающую, что за сорок восемь часов до смерти он курил марихуану.

От подобных официальных отчетов всегда веяло такой определенностью, что Эйба передергивало, факты неизменно заставляли его задумываться, ведь столько всего зависело от того, кто именно обнаружил тот или иной факт и какова его точка зрения на случившееся. Одна деталь особенно беспокоила Эйба, пока он расправлялся со второй банкой пива, беспокоила настолько, что он отнес оставшееся пиво на кухню и позвонил отцу во Флориду. Эрнест Грей знал реку Хаддан как никто другой, это о нем друзья шутили, что в один прекрасный день его придется хирургическим путем отделять от удочки. Во Флориде Эрнест купил себе лодку, к отчаянию матери Эйба, и начал ловить марлинов. Однако они не заменяли ему хадданской форели, и Эрнест постоянно тосковал по Хаддану. Однажды, когда Эрнест был еще совсем молод, он выудил самую большую форель за всю историю округа, из нее набили чучело, которое до сих пор было выставлено в ратуше, как раз над дверью, ведущей в транспортный отдел.

Сначала Эйб поговорил с матерью, Маргарет, что всегда было гораздо проще, потому что, когда трубку взял отец, последовала неизменно возникающая между ними неловкая пауза. Но напряженный тон переменился, как только Эйб упомянул, что утонул парень из Хаддан-скул.