— Она сильно на тебя злилась, — добавил Щен, — и долго.
— А что может вызвать больший гнев, — произнес Фудир, улыбнувшись Грейстроку, — чем отвергнутая любовь? Она не привыкла к отказам.
Хью ухмыльнулся.
— Грейстрок бесился сильнее всех. Это значит, он любил тебя еще больше?
Вопрос застал Фудира врасплох, и, взглянув на Грейстрока, он понял, что его тоже. Он послал Гончему воздушный поцелуй и сказал:
— О, Серый! Я даже не подозревал.
Они рассмеялись чуть душевнее, чем того стоила шутка, и Мéарана вновь присоединилась к разговору, уже с сухими глазами.
Им подали десерт, и, когда все отведали манговый шербет и печенье МакМоул, Грейстрок спросил:
— Как продвигается поиск? Зорба передал по Кругу, что нам стоит сотрудничать, если наши пути пересекутся. Отставные агенты не могут приказывать, но вы знаете, как у нас все делается… Но я не понимаю, как вы надеялись преуспеть там, где мы потерпели неудачу.
Арфистка закрыла глаза.
— Я подумала, что, как ее дочь, замечу то, что могли упустить ты и твои коллеги. Без обид.
Грейстрок поморщился.
— Ничего. Что ты нашла?
— Немного, — ответил Донован, прежде чем арфистка успела что-то сказать. — В Закутке мне рассказали, что она встречалась с некими терранами и лидерами ’лунов. И еще она путешествовала под именем Франсин Томпсон — но это вам уже известно.
Грейстрок вздохнул.
— Еще так много предстоит узнать, — задумчиво произнес он. — Как насчет ее предпочтений в драгоценностях, к примеру?
Внутренний Ребенок вздрогнул, и человек со шрамами опрокинул чашечку с кофе. Все отшатнулись от стола, и их обступили официанты, чтобы вытереть лужицу. Человек со шрамами извинился перед всеми. Маленький Хью озабоченно посмотрел на него.
— С тобой все хорошо, Фудир?
— Я-друг тхик хай. Не волноваться, сахб.
Если Грейстрок и заметил, как они ушли от темы драгоценностей, то не подал виду.
Поднимаясь к номерам на пятом этаже, Мéарана сказала:
— Мне понравилось то, что ты о ней сказал.
Фудир с опаской покосился на девушку.
— Что такого я сказал?
— Ты сказал: «Она не всегда была веселой, но постоянно была исполнена радости». А в этом, старик, заключается сущность надежды.
Войдя в номер, человек со шрамами знаками показал ей, чтобы она молчала и сменила одежду. Мéарана собиралась спросить зачем, но Фудир вновь призвал к молчанию, и она, удивившись, сделала как велено. Пока девушка переодевалась, он болтал в соседней комнате с Хью и Грейстроком о былых приключениях на Иегове и Новом Эрене и о том, как рад их видеть.
— Из всех кафе во всех мирах Спирального Рукава, — произнес он, — вы зашли в наше.
Фудир рассмеялся, словно над ему одному известной шуткой.
Когда она снова вышла в гостиную, Фудир был в шавкёад фавсуке, который на Полустанке Дангчао назывался охотничьей курткой. В один из вместительных карманов он спрятал посылку из «Чинвеммы».
— Наверное, приятно, — сказала арфистка, разглядывая его, — встретиться со старыми друзьями.
— Встреча была поучительной, — ответил он. — А это всегда приятно.
Он достал из куртки проигрыватель и поставил на стол.
— Я не рассказывал, как работал инструментальным техником на корабле Января? Позволь объяснить тебе принципы астрогации.
Когда он включил проигрыватель, Мéарана услышала запись разговора, который они вели несколько недель назад на «Драгомире Пеннимаке». |