— Что?

— Не это ли ювхарри Боо Зед сказал Доновану? Эньрун, Орам или Эхку, он не был уверен насчет названия. — Грейстрок пожал плечами. — Где-то в Выжженном регионе.

Человек может залиться краской и от злости.

— Мне его привезла мать! — крикнула арфистка и потянулась к медальону.

Но Грейстрок отстранился и еще раз провел по украшению пальцами. Почувствовал ли он надписи на обратной стороне? Донован предположил, что они произошли от древнего тантамижского письма, хотя алфавит он не узнал. Но Гончий лишь фыркнул.

— Он надколот. Красный камень должен тянуться за край диска. Так было всегда?

— Я не заметила, — вспыхнув, ответила Мéарана.

— Немного похоже на торнадо.

Грейстрок поднял медальон. На него упал свет, и Мéарана увидела слова.

— Мастер огранил драгоценный камень так, чтобы казалось, будто он крутится.

Гончий вернул украшение, и Мéарана торопливо спрятала его в карман.

— Красное торнадо в черном диске, — задумался Грейстрок. — В моем родном мире, Кринте, торнадо иногда закрывали небеса. И еще я слышал о белых торнадо в мире Огил-ви — воронки из снега и льда приходили из приполярных зон и могли за пару секунд заморозить человека. Может, красный торнадо — горячий, вулканический?

Он рассмеялся, хотя и безрадостно.

— Никогда не думала, что он может что-то означать, — сказала Мéарана. — Я считала его просто символом.

Грейстрок пожал плечами.

— Каждый символ что-то означает. Последний подарок твоей матери… Понимаю, почему ты хотела выяснить о нем все, что можно.

— Нет, — сказала Мéарана, — ты ошибаешься. Это ее крайний подарок, не последний.

Грейстрок открыл было рот, но передумал. Он пришел сюда не для того, чтобы развеивать иллюзии девушки. Кроме того, рано или поздно до Зорбы дойдут записи разговора и он увидит, как обходились с дочерью его протеже.

— На все воля Дружественных, — сказал он. — Но пока мы не узнаем, что Шедингер отсек ее нить, возможно все.

«Холодная кринтская поддержка» стала притчей во языцех во всем Спиральном Рукаве. Но он хотел утешить ее, даже по-своему подбодрить, и из троицы он сильнее всех любил бан Бриджит, а это чего-то да стоило.

— Спасибо, — сказала арфистка.

Грейстрок поднялся, но остановился и оглянулся.

— О, — произнес он, — чуть не забыл. Один ювхарри был убит. Я подумал, может, ты захочешь знать.

Сердце Мéараны стиснула ледяная рука.

— Кто?..

Грейстрок поднес руку к уху, совещаясь со своим чипом.

— Мы перехватили сообщение по новостному каналу, пока ползли из системы… А, вот оно. Женщина по имени — о, во имя Совы! — Эн… вел… ум.

— Энвелумокву Тоттенхайм, — закончила Мéарана, обмирая. — Энвии.

— Да, она. Кондефер-парк. Судя по всему, очередное нападение ‘лунов. Похоже на то, что чуть не случилось с бедным дьяволенком Чинсом. Они выцарапали свои слоганы на стенах магазина. Маршал Пришдада сказал, что недавно по городу прокатилась волна подобных инцидентов. Мне жаль. — Он достал из рукава платок. — Не думал, что ты это так воспримешь.

— Нет, дело не в этом, — сквозь слезы произнесла Мéарана. — Мы разговаривали всего пару минут, но она была такой милой и дружелюбной.

«Дела Гончих? — сказала Энвии. — Это магнит для неприятностей.