Раньше Горенскому как-то удавалось справляться со всеми этими проблемами, находить выходы, брать деньги у одних и платить другим, раскручивать проекты и прокручивать левые дела таким образом, чтобы баланс сходился. Но стоило одной шестеренке в этом механизме сломаться, как все покатилось кувырком, и крушение разрасталось подобно лавине.

Предчувствия Горенского не обманули. За его тремя машинами потянулся целый караван, в котором были не только автомобили, но и мотоциклы. Последнее особенно скверно, хотя, присмотревшись, Горенский заметил, что на мотоциклах его преследуют в основном тинейджеры, очевидно, фаны Яны Ружевич.

Увидев кульбиты рокеров, Коваль, которому в этой затее отводилась самая ответственная роль, решил было отказаться от операции, потому что в плане не были учтены «безбашенные» подростки на мотоциклах — а они могли пострадать. Но он уже получил внушительный аванс, про который никогда не узнают ни в «Львином сердце», ни в налоговой инспекции, и его очень не хотелось отдавать назад.

Тем временем караван выбрался за город и покатил по шоссе в сторону Москвы. Сначала «Волга» Коваля разогнала этот своеобразный пелетон до приличной скорости, но потом «мерседес» и «рафик» стали притормаживать, и «Волга» ушла далеко вперед. За ней понеслись несколько мотоциклов, в то время как остальных преследователей интересовал только «мерседес» — все видели, как Горенский сел именно туда.

Задние огни «Волги» превратились в далекую точку и даже мотоциклы отстали от нее. И тогда рванула первая слезоточивая бомба, и задымила первая шашка.

Коваль рассчитал правильно. Авангард рокеров проскочил очаг поражения с лету, и ребята получили небольшую порцию газа. Поэтому они не свалились с мотоциклов прямо на скорости, но и продолжить гонку не смогли, поскольку слезы все-таки хлынули у них из глаз.

Дальше все шло, как по-писаному. «Мерседес» вдруг ускорился, а микроавтобус пошел вилять по всей проезжей части, продолжая сбрасывать скорость. Из-за этого часть машин оказалась в заторе, а те, которые прорвались, очутились в клубах дыма и газа.

«Мерседес» проскочил через опасную зону, догнал «Волгу», а затем и обошел ее. Это было сигналом к постановке сплошного заграждения. Бомбы и шашки посыпались из «Волги» одна за другой.

Позади встала стена дыма, а впереди расстилалось совершенно пустое шоссе. «Мерседес» сначала набрал скорость, а потом затормозил. «Волга» остановилась рядом. Коваль вылез из машины, быстро оглянулся, чтобы убедиться, что наблюдатели отстали и случайных свидетелей тоже нет, а потом распахнул правую дверцу «мерседеса». Горенский быстро пересел в «Волгу» вместе со своими телохранителями, а Коваль сел за руль иномарки. Рокировка заняла считанные секунды, и «мерседес» сразу поехал вперед. «Волга» двинулась следом. Теперь им предстояло домчать до развилки и разъехаться в разные стороны.

В салоне «Волги» работало радио — вещал, кажется, «Маяк». Передавали новости, и что-то вдруг привлекло внимание Горенского. Он вслушался и почувствовал, как будто громадная гора сваливается у него с плеч.

— В горах на территории Грузии погиб Сергей Кетовани, более известный под кличкой Ферзь. Его машина упала в пропасть на участке дороги, который местные водители считают весьма опасным. Не исключено, однако, что Кетовани, лидер одной из российских преступных группировок, был убит представителями конкурирующей организации…

Горенский поднял трубку телефона и вызвал свой «мерседес».

— Олег, слыхал — Ферзя грохнули! Сейчас но радио сообщают.

— Это радует, — ответил Коваль. — А от кого мы тогда бежим?

— От инфаркта! — крикнул в трубку Горенский и расхохотался.