Санек проследил, не увяжется ли кто за ними, потом сел в свой потасканный «жигуленок» и коротким путем, по набережной, первый прикатил за Зацепу. Не заходя в квартиру, у окна в подъезде дождался, пока подъехали гости. Из «скорпии» минут десять никто не вылезал, наконец вытряхнулись оба и, пока шли к подъезду, еще раза три останавливались и присасывались друг к другу. Видно, жор какой-то на них нашел. Санек не удивлялся: на месте Толяна он вел бы себя точно так же. Но сердце екало, злость разбухала.

Таина открыла дверь своим ключом, и, когда вошли, Санек зажег свет в прихожей и, не мешкая, врезал Толяну в лоб облегченной, килограммовой, гантелиной. Не в полную силу, конечно. Подхватил обмякшую тушу под микитки, перетащил в комнату. Там усадил спиной к батарее и за обе руки, за кисти туго примотал к железной стойке. Таина наблюдала за его манипуляциями из дверей.

— Ну как? — спросил Санек. — Все нормально прошло?

— Ты же видишь, — ответила равнодушно.

— Сходи в ванную, — посоветовал Санек. — Размазалась вся. Вообще-то ты мне больше не нужна. Можешь ехать домой.

— Ну уж нет. Досмотрю ваш цирк до конца.

Санек пожал плечами, сходил на кухню, принес кастрюлю с холодной водой. Снизу, с размаху выплеснул Толя-ну в лицо, не жалея обоев. Парень задергался, заперхал, зафыркал, как морж. Поднял голову, уперевшись затылком в батарею. Видок у него был нетоварный. Переносица вспухла синеватой шишкой, кровь из носа вытекала на подбородок.

— На вампира похож, — сказал Санек дружелюбно.

Несколько минут ушло у Толяна на то, чтобы оценить ситуацию, в которой он очутился. Мог бы и быстрее соображать, видно, гантелина повредила мозги.

Наконец все понял, но до конца не поверил. С чудной гримасой смотрел на Таину.

— Выходит, наколола, сучка?

Девушка не сочла нужным отвечать, уселась в единственное в комнате кресло, достала свои сигареты с травкой. Толян уныло продолжал, словно чревовещатель:

— Думаешь, не найду тебя? Да я же тебя из-под земли выкопаю, неужто не сечешь?

— Отвлекаешься, — укорил Санек и для профилактики съездил по уху открытой ладонью.

Отдышавшись, Толян спросил:

— И что дальше? Чего ты хочешь?

— Двадцать штук как минимум. Плюс еще десять за моральный ущерб.

— Только и всего? — Толян нагло ухмыльнулся, но вышло неубедительно. — Почему не все сто?

Санек подошел к платяному шкафу, открыл, достал из коробки электрическую дрель. Насадил десятимиллиметровое сверло, включил дрель в розетку. Пояснил Толяну:

— Зря ерепенишься. Я мудрить не буду. Насверлю дырок, сколько организм выдержит. Потом свезу на свалку в Бескудниково. Если до снега не найдут, пролежишь до весны.

После вряд ли кто опознает. Подумай, Толян, я не тороплю. Минутка у тебя есть.

— У тебя крыша поехала. Тебя же вычислят в два счета.

— Ничего, — сказал Санек. — Я свое прошу. Все по закону, приятель.

Подала голос Таина:

— Всю ночь я тут не собираюсь рассиживаться.

Санек обернулся.

— Пойди на кухню, там водка на столе. Налей по стаканчику.

— Еще чего? Сам сходишь.

— Отвяжи, падла, — попросил Толян.

— Зачем?

— Руки затекли. Чего я сижу с такой рожей. Дай хоть умоюсь.

Санек щелкнул кнопкой, дрель ласково зажужжала.

— Японская насадка, — сообщил девушке. — В сталь, как в масло, входит.