Ретинальный дисплей Тсу'гана не сообщал ни о каких угрозах. Ни тепловых следов, ни движения, ни выбросов газа или энергии. Длинная камера была чиста. И все же…

Он подошел к двери, вытянул пальцы силового кулака, чтобы дотронуться до стекла. Когда до него осталось несколько сантиметров, свет замигал, и Тсу'ган посмотрел наверх, на люмолампы. Когда он перевел взгляд обратно на окошко, в нем было лицо, смотревшее на него.

Частично распавшаяся плоть, отслоившиеся мышцы — скорее череп, нежели узнаваемый человеческий облик. И все же Тсу'ган точно знал, кто это.

— Ко'тан…

Его мертвый капитан пристально смотрел на него через окно.

Тсу'ган с ужасом увидел костяные пальцы, поднимающиеся и воспроизводящие положение его собственных, как если бы он смотрел в некое гротескное зеркало, а вовсе не в стекло.

Новый запах подавил зловоние горящего мяса и мельта-выбросов. Жар и сера, звук трескающейся магмы и аромат дыма.

Расплывчатая фигура отразилась в стекле позади него.

Красная броня оттенка крови, украшенная рогами и чешуей…

«Воин-Дракон…»

Тсу'ган развернулся так быстро, как только позволил его неповоротливый доспех, целясь из штурмболтера и рыча от нестерпимой муки.

Претор отбил оружие в сторону, направив снаряд в пол, где тот взорвался, никому не причинив вреда.

— Брат! — воззвал он.

Тсу'ган видел только врага. Жар поднимался от брони Воина-Дракона, размывая его очертания. Здесь были отступники, убившие Ко'тана Кадая. Неважно, как они оказались на этом корабле. Все, что заботило Тсу'гана — это то, как они погибнут от его руки — чем кровавее, тем лучше. Тсу'ган убрал штурмболтер и вместо него активировал цепной кулак. Приближались другие. Он слышал их, с грохотом бегущих к нему по палубе. Этого надо прикончить побыстрее.

Претор принял удар цепных зубьев щитом. Искры каскадом посыпались ему в лицо, когда он отбил кулак вверх.

— Брат! — повторил он.

Это слово, выплюнутое сквозь стиснутые зубы, выражало гнев и вместе с тем неверие.

Тсу'ган нажал вращающимися клинками на щит, и ярость дала ему силу превозмочь врага. Ублюдок ухмылялся — он видел клыки за ротовой решеткой боевого шлема Воина-Дракона.

«Я вырву их…»

Потом красный туман перед глазами рассеялся, и взгляду открылся Претор. Мига замешательства сержанту было достаточно, чтобы ударить навершием громового молота в грудь Тсу'гану.

Заряд энергии пронизал Огненного Дракона и заставил его рухнуть на одно колено.

Визг цепного кулака утих, и Претор позволил своему молоту упасть рядом. Но затем он придвинулся ближе, вгоняя расколотый край штормового щита под подбородок Тсу'гану и поднимая его на ноги.

— Ты с нами? — спросил Претор.

Язык Тсу'гана был парализован. Мир вокруг него только начал заново обретать смысл. Остальные смотрели на него, держа оружие наготове.

Претор сильнее нажал на щит, поднимая голову Тсу'гана.

— Ты с нами?

— Да…

Это был лишь хрип, но сержант понял и поверил ему.

Ну'меана было не так легко успокоить. Он прицелился из штурмболтера.

— Все кончено, — сказал ему Претор, вставая на линию огня второго сержанта.

— Варп…

— Заразил этот корабль, весь этот скиталец, Ну'меан. Все прошло, — Претор подтолкнул Тсу'гана в сторону, чтобы его внимательно осмотрел Эмек.