Первому я просто звезданул в табло, да так, что он приземлился на диван в холле и перевернул его. Остальные трое молча припечатали меня крестами по голове и спине.

— Да отлепитесь вы от меня нахрен!

Я врезал еще одному в челюсть — аж хрустнула. Второму под дых — его полет остановила только стена — а потом краем глаза заметил еще двоих.

Даже не зная, что будет выстрел, а скорее почувствовав, я уклонился от летящих электродов, но вот второй в меня попал. Тело пронзила боль. Я выдрал провода с «мясом» свитера, но тут в меня в упор выстрелил последний «крестоносец». Пока я корчился, пытаясь дотянуться до проводов, промазавший успел выхватить второй эйртэйзер.

Содрогаясь от боли, я рухнул на пол, а затем мне в голову прилетел удар.

* * *

Открываю глаза, поднимаю голову — сижу на стуле. Стул знакомый какой-то… Руки прикованы наручниками за спиной, а сам я — в собственном же подвале.

— Быстро же ты очухался, — прокашлял негромкий старческий голос. — Кстати, Тони, запиши, что кресты не сработали даже при касании, а эффект электрошока прошел быстро.

Оглядываюсь — в рот мне ноги. Вокруг меня стоят двое мордоворотов, сбоку третий, поизящнее — и все трое словно из фильма про мафию вылезли. А напротив меня в кресле-каталке сидит старик с пистолетом с глушителем, перстнями на пальцах — ни дать ни взять дон или «крестный отец» — и с прозрачной трубкой-воздуховодом, воткнутым в ноздрю. Второй конец присоединен к кислородному баллону на спинке кресла.

— Эй, что за херня⁈ Вы кто вообще такие? Между прочим, вторжение в частную собственность с нападением и причинением вреда здоровью — это вы трое выйдете из тюрьмы на таких же креслах-каталках, а ты старый пердун, даже до конца суда не доживешь! Вы охренели? Немедленно снимите с меня наручники, уроды, и свалите вон!

Моя тирада особого эффекта не возымела. Старый «дон» и вовсе даже не поморщился.

— Я — дон Луиджи, — представился старик, — а это мой внук Тони и мои люди… Ну это так, чтобы соблюсти этикет, и по правде — я очень рад личному знакомству… Владислав.

— Блджад, зато я не рад! Знаете, что будет, когда вернется мой отец? Между прочим, он бывший «котик», он всегда вооружен и если застанет вас тут… Вы в курсах, что он вас просто порвет, уроды⁈ Чего вы до меня домахались⁈

— Тони, доставай лампу.

В руках стройного появилась лампа, но, вопреки ожиданию, не паяльная.

— Это ультрафиолетовая лампа, — сказал старик зловеще, глядя мне в глаза.

— Ты что, санитарную обработку тут провести решил, старый пердун?.. Постойте… — тут мое лицо начало вытягиваться. — Вначале кресты, потом ультрафиолет… Э, алё, вы тут в охотников на вампиров поиграться решили, упоранты хреновы⁈ Вы трое, вы в своем уме⁈ У старого хрыча Альцгаймер, с него спросу ноль, но вы для этого недостаточно стары!

Троица хранит зловещее молчание: дисциплинированные псы.

Старик прокашлялся.

— Владислав, понимаешь, у меня мало времени на все эти игры. Давай поговорим, как взрослые деловые люди. Ты уже знаешь, что я знаю, кто ты такой, потому давай начистоту. Ты вампир, не правда ли?

— Ты болен, кретин! Все это сказки для тупой деревенщины и сопливых девчонок!

— Ты вампир или нет?

— Маразм крепчает, да?

— Не заставляй Тони посветить на тебя лампой.

— Ну посвети, идиот! Ты вообще в курсах, что я каждый, сука, день хожу в школу? С утра и до обеда!

— Ну, может это твой двойник ходит, как там он у вас называется? Гуль, да?

Я тяжело застонал.

— Ты начитался Энн Райс? Слушай, как насчет отлепиться от меня и пойти расспрашивать ее, а не меня?

Дон Луиджи вздохнул:

— Она уже умерла.