Аналогичным образом подтвердили тот факт, что в Тампле содержался настоящий дофин, некоторые из посещавших его ранее с инспекционными визитами членов Конвента, в частности Жак Ревершон (1750–1828), депутат от департамента Сона-и-Луара.

Таким образом, предположить, что похищение дофина состоялось в первой половине 1794 года, невозможно. Трудно поверить и в то, что это вообще призошло в 1794 году. Во всяком случае, в 1795 году вопрос о судьбе дофина по-прежнему фигурировал в роялистских планах и в переговорах Франции с державами неприятельской коалиции. Как это ни удивительно, главные надежды роялистов возлагались не на эмиграцию и не на братьев казненного короля, а именно на юного Людовика XVII, который тем самым, сам того не сознавая, стал на некоторое время одним из решающих факторов европейской политики. Как писал 8 июня 1795 года министр иностранных дел Великобритании Джордж Нугент-Гренвилл, прусский уполномоченный на переговорах по заключению Базельского мира 1795 года Карл-Август фон Гарденберг рассказывал ему, что член Конвента Антуан Мерлен и французский генерал Шарль Пишегрю разработали в мае того же года план провозглашения Людовика XVII королем. По словам британского министра, сам фон Гарденберг якобы ездил в Берлин убеждать прусского короля поддержать этот проект. В ходе переговоров, как свидетельствует французский посол в Швейцарии, впоследствии член Директории Франсуа Бартелеми, испанский уполномоченный Доминго де Ириарте заявил, что ему поручено сделать предложения касательно Людовика XVII. Однако, поскольку Франсуа Бартелеми не имел соответствующих инструкций и не считал возможным их испрашивать, обсуждение этого вопроса не состоялось…

* * *

По официальной версии, Луи-Шарль де Бурбон умер 8 июня 1795 года от туберкулеза, от которого скончался до революции и его старший брат. При этом в отчетах об обстоятельствах смерти и погребения дофина имеется немало противоречий, неясностей или даже как будто нарочитых двусмысленностей.

Незадолго до смерти дофина его в очередной раз посетили представители Конвента. Впоследствии один из них, Жан-Батист Арман (1751–1816), депутат от департамента Мёз, рассказывал, что, хотя ребенок послушно выполнял дававшиеся ему приказания, от него нельзя было, несмотря на все усилия, вытянуть ни одного слова. Возникала даже мысль, что мальчик вообще немой.

Жан-Батист Арман окончил университет города Реймса, был адвокатом, потом был избран мировым судьей и депутатом Конвента, в котором он курировал парижскую полицию. Таким образом, можно быть уверенным, что это был человек не случайный и знающий, о чем он говорит.

Своими воспоминаниями, названными «Занимательные истории, касающиеся некоторых персонажей и многих заметных событий времен революции», Жан-Батист Арман поделился с читателями в 1811 году. Потом, когда к власти во Франции вернулись Бурбоны, Людовик XVIII, которому написанное явно не понравилось, сместил его с занимаемой должности префекта. В результате Жан-Батист Арман докатился до полной нищеты и умер 16 февраля 1816 года в возрасте 64 лет.

* * *

Любопытно также, что опубликовавший в 1817 году первую книгу о дофине некий Жан Экар («Mémoires historiques sur Louis XVII») утаил имевшуюся в его распоряжении записку Габриеля-Жерома Сенара, адвоката из Тура и агента Комитета общественного спасения. В этой записке, составленной вскоре после медицинского вскрытия тела, прямо указывалось, что умерший ребенок — не дофин.

Габриель-Жером Сенар, кстати сказать, через несколько месяцев после вскрытия, а именно в марте 1796 года, неожиданно скончался. Ему было всего 36 лет.

Но и это еще не все. 1 июня 1795 года, то есть за неделю до смерти дофина, скоропостижно скончался наблюдавший его врач, известный в Париже хирург Пьер-Жозеф Десо.