Магистром-чернокнижником должны были заниматься следователи этого учреждения, а вовсе не каноник местного епископа, следящий за благочестием других пастырей и паствы, и не братья-дознаватели ордена Герхарда-чудотворца. Дела подобного рода на публику не выносились.

Внутри я долго не пробыл. В здешней миссии по причине малочисленности городского населения числился один-единственный магистр-расследующий, и его на месте не оказалось. Пришлось отправиться восвояси несолоно хлебавши.

— Обедать? — с надеждой спросил Хорхе, зябко кутаясь в плащ. Он дожидался меня на улице и потому изрядно озяб.

— Не сразу, — разочаровал я его, вернулся на площадь и задумчиво оглядел выходившие на нее улочки. — Пороховая башня… Мы ведь проходили ее?

— Туда, магистр, — подсказал Кован.

После недолгих блужданий слуга привел меня к пустырю, посреди которого вздымалась на высоту трех этажей сложенная из грязно-бурого камня башня без единого окна. Соседние дома отступали от нее на сотню шагов, при этом на свободном участке не росло ни деревца. Не было даже кустов, лишь торчала из снега пожухлая трава да виднелись закопченные валуны.

Те были раскиданы в кажущемся беспорядке, отыскать какую-либо систему в их размещении мешали бесполезные обманки. Лишь некоторые камни служили маяками для энергетических узлов защиты, призванной стабилизировать эфирное поле. Незримая стихия приобретала здесь удивительную упорядоченность, всякое искажение гасло, не успевая докатиться до башни.

Без этого было никак не обойтись, ведь магия и порох сочетались не лучшим образом. Точнее, не сочетались вовсе. Лишь многоуровневая оборона мешала вражеским колдунам поднять на воздух арсенал, просто пожелав этого. Мушкеты, пистоли и пороховницы закрывались от колдовских чар далеко не столь изощренными способами, но даже так чеканка рунных формул делала цены на огнестрельное оружие заоблачными.

— Купи себе что-нибудь, — сунул я озябшему слуге пфенниг и направился по мощенной брусчаткой дорожке прямиком к воротам пороховой башни.

Только постучал медным молоточком, и сразу приоткрылась смотровая щель. Какое-то время меня внимательно изучали, затем все же сочли достаточно респектабельным и достойным доверия; дверь распахнулась.

В небольшом помещении дежурили два вахтера в кирасах, шлемах и серо-красных мундирах порохового приказа. Первый загораживал винтовую лестницу, второй замер в дальнем углу с коротким мушкетом в руках. Пояса обоих бравых усачей оттягивали кинжалы и пехотные палаши.

— Чем можем помочь сеньору? — пробасил охранник.

Я протянул заранее приготовленные бумаги, вахтер бегло глянул на патент и разрешил:

— Прошу!

Винтовая лестница оказалась крутой и тесной, только начал подниматься по ней, и невесть с чего накатил приступ панического страха. И дело было вовсе не в боязни закрытых пространств, просто защитные чары сковали эфирное поле и превратили его в нечто столь статичное, что стало трудно дышать. Не хотелось даже думать, каково день за днем являться сюда на службу занятому поддержанием защиты колдуну.

Учиться столько лет в университете вот ради этого? Брр…

На втором этаже в полукруглом помещении меня встретил унтер-цейхвартер в пепельно-сером мундире с красными обшлагами и двумя рядами надраенных до блеска медных пуговиц. Стоячий воротник украшало золотое шитье, грудь пересекала перевязь с офицерской шпагой.

Начальник арсенала внимательнейшим образом изучил сначала патент, затем лист непогашенных пороховых марок и лишь после этого отдал распоряжение стоявшему за прилавком с аптекарскими весами цейхдинеру:

— Исполняй, — а сам, сочтя свои служебные обязанности выполненными, скрылся во внутреннем помещении.