— Я, конечно, не хочу прослыть человеком, приносящим дурные известия, — вкрадчиво зашел издалека Петрухин, — но за тему с Сеней Бешеным я узнал два часа назад по телефону именно от журналиста.

— Твою мать!

— Я протестую! Моя матушка в данном случае решительно не при делах.

— Тьфу на тебя! Я спрашиваю: кто он таков?

— А! Да так, давний знакомый. Криминальный корреспондент «МК в Питере».

— Хм… Борисыч, а ты не мог бы попросить этого своего давнего…

— Уже попросил.

— И?

— Пообещал, что скроет сей жареный факт от широкой общественности.

— А ему как, можно верить?

— Думаю, да. Хоть Вадька и профессиональный жур, но при этом, как ни странно, вполне приличный человек.

— Слава те господи! — с явным облегчением выдохнул Виктор Альбертович. — Вот за это, Борисыч, огромное мерси!

— А мне-то за что?

— Согласен. В таком разе ты все равно возьми в бухгалтерии штуку и зашли ее корреспонденту. В качестве… э-э-э-э… Короче, сам придумай, как это дело лучше обставить.

— Если возьмет, значит, все-таки «не вполне приличный», — заметил щепетильный Купцов.

— Николаич! Вот только не хватало нам сейчас твоих моральных кодексов! Строителей коммунизма! — рассердился Брюнет. — Все вокруг, блин, в благородном и в белом! Один только Витя Голубков — в полном говнище и в романтической аэрозольной дымке!.. Думаешь, я не понимаю, почему районный оперок про отказной материал заикнулся?

— А чего тут понимать? Нет достаточных оснований.

— Вот как раз оснований — хоть жопой ешь! Просто он тоже подзаработать рассчитывает. Вот только тут одной штукой не обойдешься. Тут, минимум, десять — вынь да положь! А за что? За то, чтобы он свою задницу от стула оторвал?

— Виктор, по-моему, ты сейчас утрируешь…

— Ах, это я, значит, утрирую? Зашибись!.. Хулиганство они там, вишь ли, разглядели! А вот если бы байкеры эти, этой самой гранаткой, аккурат в башню кому из нас засандалили?! Да вот хошь бы и тебе? Кино про «Зеленый фургон» смотрел?

— Кхе… А ведь в нашей ситуации это было бы лучше, — прошамкал сквозь похмельную полудрему Комаров.

— Чего лучше?! — оторопело вытаращился на него Брюнет.

— Я говорю, что, если бы, значит, имело место нанесение физических увечий, — пояснил Иван Иваныч, — тогда бы они по-любому возбудились.

— Похоже, тебе уже того? Попадали? В лоб гранаткой? — скривился Голубков. — Ладно, я сам позвоню Пономаренке, нехай отрабатывает. А то, как водку на халяву жрать, так… — Шеф досадливо махнул рукой и, устав расхаживать по кабинету, грузно опустился в кресло.

После чего поинтересовался — полугрозно-полуустало:

— Что собираетесь предпринять?

— А может, территориалы не так уж и неправы? — запустил пробный шар Купцов. — Что, если и в самом деле кто-то просто пошутил? Достали ребятки по случаю аэрозольную гранату, вот и решили… испробовать.

— За такие «шуточки» еще совсем недавно людей в бетон закатывали, — рявкнул Брюнет. — Живьем!

От подобных подробностей экс-милицонера старой формации Комарова болезненно передернуло — он нервно утер обшлагом пот со лба и треморными пальцами потянулся за минералкой.