И это филологическое замечание стало последним осмысленным действием в его жизни.

В руке «усача» невесть каким образом возник пистолет с длиннющим, словно бы распухшим на конце стволом, который уперся Владиславу в переносицу — аккурат в тонкую позолоченную дужку дико дорогих солнцезащитных очков Ray Ban Aviator, месяц назад привезенных ему Машей из Эмиратов.

Червень даже не успел испугаться. Разве что подивиться такой вот борзой бесцеремонности уличных коробейников, назойливо впаривающих водителям всякое ширпотребное дерьмо — от рекламок блядских услуг до стилизованных под пистолеты пьезозажигалок…

Дважды глухо и отнюдь не «пьезо» кашлянул ствол.

Да еще его приглушила «Road to hell» в тревожно-сиплом исполнении Криса Ри, за несколько секунд до того пророчески выуженная из полифонического разнообразия Fm-диапазона теперь уже покойным Червенем. Как следствие — мельтешившие окрест случайные прохожие не услышали ровным счетом ничего. Да что прохожие — даже чутко реагирующие на всякого рода человеческие подставы голуби, и те не вздрогнули.

В отличие от своих киношных аватаров, киллер орудие убийства не сбросил, а по-хозяйски рачительно спрятал, одним неуловимым движением угнездив оное в кожаные петли, пришитые с внутренней стороны летней куртки. После чего — сперва неторопливо, а затем все более и более ускоряясь, зашагал в сторону «Чернышевской». Выворачивая на проспект, он мазнул взглядом зачаленную в конце пешеходной зоны лохматую, изрядно погрызенную молью-временем «шестерку» и, припомнив, что срисовал ее еще по пути сюда, подумал: «А ведь есть в этой тачиле что-то напряжное?» Однако времени на анализ «что именно?» не было категорически: ведомый внутренним навигатором, он оставил ее слева по борту и нырнул в стремнину людского потока, движущегося в направлении станции метро…

Слегка забегая вперед, расскажем, что лишь несколько дней спустя, плотно и надолго пребывая в четырех стенах одиночной камеры изолятора внутреннего содержания, киллер — к тому времени идентифицированный как Дружников Сергей Антонович, 1971 года рождения, — понял, что́ именно с той тачкой было не так: все стекла пенсионера отечественного автопрома были слишком густо тонированы. И одна только стоимость пленки серьезно превышала текущую рыночную стоимость самого «железа»…

Филёр из Александра Валерьевича Грибкова был, нежно выражаясь, никудышный. Поэтому два из трех основных правил ведения слежки — «держаться как можно ближе к объекту наблюдения» и «вести себя совершенно естественно» — игнорировались им напрочь. Ну да и то неплохо, что его неведение в части правила третьего — «не смотреть объекту в глаза» — компенсировалось профессиональным компьютерных дел мастеров заболеванием: при всем желании на такой дистанции классический очкарик толком не срисовал бы и общего выражения лица объекта. Чего уж там говорить про глаза!

Все надежды Грибкова в данную минуту возлагались на то, что через оставшиеся тридцать-сорок метров убийца зашагнет в павильон станции метро. Коли уж тот предпочел уносить ноги не на колёсах (что поначалу читалось как единственно правильное), а на своих двоих — лучшего места затеряться не придумаешь. Ну а там, в вестибюле, в районе турникетов, обязательно должны тусоваться менты. Те, которые гонят служебный план и имеют личный гешефт на проверке штампов о временной регистрации у залетных смуглокожих брюнетов. Правда, совсем не факт, что вечно сонные дети подземелья в погонах окажутся способны на оперативное реагирование с предполагаемым силовым задержанием. Ну да выбирать все равно было не из чего — сколь пристально Грибков ни всматривался, сколь ни крутил башкой на 270 градусов, иных служителей порядка окрест не наблюдалось.