Явно желая уйти от дальнейших расспросов, Русаков тушит сигарету и снова притягивает Аню к себе.

Пробивающийся сквозь неплотно задернутые шторы лучик света от дворового фонаря сейчас пробивает комнату насквозь, упираясь аккурат в висящую на стене фамильную саблю…

Из «Альфонса» они ушли вдвоем.

Нюшка и Русаков ушли под руку и вдвоем… Проводив парочку изумленным взглядом, ресторатор Шепитько забористо матюгнулся и сказал:

— Не, ребята, никогда я этих баб не понимал.

— А сейчас? — мрачно спросил Петрухин.

— И сейчас ни рожна не понял. Здесь, в кабаке моем, такие бывают фемины — беда! По три высших образования, миллионные счета за бугром, заводы-газеты и все такое. Плюс, разумеется, внешность. Но ведь из-за какого-нибудь сопляка со смазливой рожей могут истерику закатить. Последнее — и снять, и отдать. Целку обратно заклеить, буфера силиконом накачать… Не, не пойму я баб!

— Вай-вай, беда с этим баб, — посочувствовал хозяину «Альфонса» господин Этибар-оглы Мамедов.

Дмитрий с деланым изумлением поворотился к нему:

— Ты еще здесь, янычар секонд-хендовый? А ну — брысь отсюда!

Мамедов пулей подорвался с места и с небывалым облегчением метнулся через общую залу на выход. Он так спешил, что в районе гардероба едва не сбил с ног степенно входящего Брюнета.

Рассыпаясь в цветистых восточных извинениях, Этибар-оглы счастливо улетучился, а Виктор Альбертович, продолжая ворчать, добрел до кабинета друзей.

Где так и застыл на пороге, удивленно осматриваясь.

— Не понял? А где?.. — В ответ на немой начальственный вопрос Купцов лишь виновато развел руками. — Хм… Похоже, всё самое интересное я пропустил?

— Есть такая буква в этом слове, Витя, — буркнул Петрухин.

— Но хотя бы водки мне здесь предложат?

— Само собой! Присаживайся, дорогой! — вскинулся Геннадий Юрьевич. Освободив почетное гостевое место, он отлучился, дабы лично сделать ВИП-заказ.

— Ну как там в Смольном? — дежурно поинтересовался Дмитрий, оттягивая доклад по «сабельной тематике».

— Да все как всегда: шаркуны, лизоблюды, пидорушки и прочие моромои. Ах да! Вы последние новости слышали?

— Не-а. А чего стряслось?

— Знакомую вам идиотку, госпожу Нарышкину, сегодня утром обратно на краже прихватили. В торговом центре «Родео-Драйв».

— Оп-па! Недолго музыка играла! — заржал Петрухин. — Как же это местные «особисты», злыдни эдакие, осмелились на святое руку поднять?

— Да, говорят, они там протупили и не сразу воткнулись, что за баба и с чем ее едят? А рядом, как на грех, журналюга тусовался, с «Фонтанки.ру». Этот сразу смекнул что к чему. Отзвонился в редакцию, ну и понеслось…

— С «Фонтанки»? Эти — да, эти могут. Там журы на всю голову отмороженные. За что, кстати, и ценю… М-да… А ведь у меня с того раза визиточка Нарышкина где-то оставалась. Надо будет разыскать и позвонить. Принести, так сказать, соболезнования.

— Тогда заодно расскажи ему, что аналогичный случай имел место с женой губернатора, — посоветовал Купцов.

— Это какого? — заинтересовался Брюнет. — Неужели старика Батурина?

— Нет. Это другой губернатор. Из Иркутска образца второй половины девятнадцатого века.

— А это, господа, уже не секонд. Это уже антиквариат, — копируя русаковские нотки, болезненно припомнил Петрухин.