Эриден обрушил на нее еще новый град ударов. Рин отбила половину. Остальные ее подкосили.

Капитан убрал копье, предлагая временную передышку.

– Ты не понимаешь. Гадюка – не простая смертная. Ты же слышала, что о ней болтают. Ее лицо так ослепительно-прекрасно, что птицы падают с неба, а рыбы выпрыгивают из воды.

– Это всего лишь лицо.

– Нет, не просто лицо. Я видел, как Дацзы обвела вокруг пальца и околдовала самых сильных и рациональных людей. Всего несколько ее слов – и они уже стояли на коленях. А чаще достаточно и взгляда.

– А тебя она тоже очаровала? – спросила Рин.

– Она очаровала всех, – сказал Эриден, но в подробности пускаться не стал. Он всегда отвечал буквально и прямо. Выглядел он сурово, а чувств в нем было не больше, чем у трупа. – Будь осторожна. И не поднимай головы.

Это Рин и так знала. Он твердил это день за днем. Излюбленное оружие Дацзы – ее глаза, взгляд змеи, который мог заманить душу в ловушку за один миг, погрузить в видения, какие пошлет ей Дацзы.

Бороться с ней можно, если не смотреть в лицо. Эриден натаскивал Рин наблюдать лишь за нижней частью тела противника.

В рукопашной это оказалось непростой задачей. Так многое зависело от того, в какую сторону противник стрельнет глазами, куда повернется корпусом. Все намеки давала верхняя часть тела, но Эриден выговаривал Рин каждый раз, когда она поднимала взгляд.

И тут Эриден бросился на нее без предупреждения. Эту атаку Рин отбила чуть лучше. Она научилась смотреть не только на ноги, но и на бедра – часто сначала поворачивались они, а за ними двигались уже и ноги. Рин парировала новую серию ударов, но один раз Эриден все же крепко стукнул по плечу. Не то чтобы болезненно, но Рин чуть не выронила трезубец.

Эриден подал знак к новой паузе.

Согнувшись пополам, Рин пыталась отдышаться, а капитан тем временем достал из кармана несколько длинных игл.

– А еще императрица неравнодушна вот к этому.

Эриден швырнул в Рин три иглы. Рин быстро отпрыгнула и сумела увернуться от летящих игл, но, падая, подвернула лодыжку.

Она поморщилась. Иглы продолжали сыпаться.

Рин бешено вращала трезубцем, чтобы сбить иглы в воздухе. Почти получилось. Пять игл клацнули по полу. Одна впилась ей в бедро. Рин выдернула ее. Эриден даже не позаботился затупить острие. Вот говнюк.

– Дацзы любит использовать яд, – сказал Эриден. – Ты уже труп.

– Спасибо, я уже догадалась, – огрызнулась Рин.

Она бросила трезубец и присела, хватая ртом воздух. Легкие горели. Куда делась ее стойкость? В Синегарде она могла тренироваться часами.

А, точно, – все улетучилось вместе с дымом опиумной трубки.

Эриден даже не вспотел. Рин не хотела показаться слабой, попросив еще об одном перерыве, и потому попыталась отвлечь его вопросами.

– Откуда ты столько знаешь об императрице?

– Мы сражались рядом с ней. Во время Второй опиумной войны самые лучшие бойцы были из провинции Дракон. Мы почти всегда дрались в первых рядах, вместе с Триумвиратом.

– И какие они были, три героя?

– Жестокими. Опасными. – Эриден нацелил на нее копье. – Хватит болтать. Ты должна…

– Но мне нужно знать, – напирала она. – Дацзы сражалась на поле боя? Ты ее видел? Какой она была?

– Дацзы – не воин. Она владеет боевыми искусствами, как и все остальные, но никогда не полагалась на слепую силу. Ее могущество более утонченное, чем у Стража и Дракона-императора. Она понимает природу желания. Знает, что движет мужчинами, и заставляет верить, что лишь она может исполнить их самые заветные желания.