Но это потом, когда вернусь. А кстати, когда я вернусь? Сроки операции не оговаривались никак. Может, через месяц, может, через год. Мутно всё. Даже задание мутное, сидеть, смотреть. А если ничего не высмотрю? И контакт не налажу? Скажут: ладно, что мог, сделал, иди в армию солдат учить. Чему учить то? Истории? Рукопашный бой, разве что, смогу поставить.

Но, как бы это ни выглядело, а стараться я буду. Возможно, даже рискну сам подойти к чистым и постараться установить контакт. Вряд ли ведь сразу застрелят, я ведь с виду безопасен. А по русски они говорят? Не факт, но по английски должны говорить, а я и по английски могу неплохо объясняться.

Зачем мне это? Можно порассуждать о человеческом благе и спасении цивилизации. Но для меня, человека из капиталистического мира, где человек человеку волк, чудом заброшенного в мир, где адские условия существования заставили людей вернуться к социалистической модели, подобные мысли будут смешны. Не смешны, конечно, это хорошо и правильно, думать о благе для всех людей, но отклика в душе пока не находит.

Тут, скорее, шкурный интерес. Я прибыл оттуда, где есть комфорт, доступ к информации и простая лёгкая жизнь. А меня забросило туда, где всего этого нет, может быть, появится лет через сто. Или двести. Вряд ли я столько проживу, а потому хотелось бы сей момент приблизить. Как? Да очень просто, если у тебя нет технологий будущего, то надо взять их у тех, у кого они есть. Так ведь? Только взять нужно будет по доброму, по злому они не отдадут, тогда от меня один пепел останется.

Прибыв с утра в отделение, я снова встретился со Стасом и получил последние инструкции от Грекова. Всё оружие, сухпаёк и форма были упакованы в чехлы и вещмешки. Контрразведчик протянул мне красную книжечку.

– Солидный документ, открывает многие двери. Только без нужды не вынимайте и лишним людям не показывайте. По легенде вы – охотники. Знать о задании будет только староста деревни. Так уж вышло, что вас, в связи с заданием, произвели в офицеры, впрочем, с высшим образованием у нас это просто.

В книжечке красовалась моя фотография в форме, которую я ни разу не видел, стояла печать, и было написано, что я – младший лейтенант Службы Безопасности Республики, сотрудник отдела контрразведки. Такая же была вручена Стасу, только звание его было сержант.

– Вот здесь, – он протянул мне конверт, – командировочные, тысяча рублей. Расходуйте на своё усмотрение, но потом надо будет отчитаться. Хотя бы в общих чертах, когда, сколько и на что потрачено. Попутно вам будет начисляться денежное довольствие, получите на руки при возвращении. Офицер СБ получает наравне с инженером, а сержант – на уровне квалифицированного рабочего на заводе. То есть, прилично. Если потом вас переведут в обычные строевые части, довольствие немного снизится, но там есть свои надбавки, особенно за действия в боевой обстановке. За Липковым следите, ненадёжный товарищ.

– Чего это я ненадёжный? – возмутился Стас, который стоял рядом и слушал весь разговор. – Очень даже надёжный.

– Того, – сварливо ответил Греков, создавалось впечатление, что охотника из глухой деревни в этой стране знают все, включая верховного правителя. – Что водку лопать горазд и не женатый в тридцать лет. Когда женишься?

– Пока не нашёл свою единственную, – с достоинством ответил Стас, направив подбородок на Полярную звезду.

– Клоун, – фыркнул контрразведчик. – Ладно, вам, товарищ младший лейтенант, его воспитывать, такой крест.