Через несколько минут их машина уже мчалась по Москве в сторону Таганки. Спустя 25 минут они остановились на Котельнической набережной у десятиэтажного, постройки еще сталинского периода, кирпичного жилого дома, примыкающего своим торцом к известной высотке.

Первый этаж занимал Гастроном, судя по вывеске, но внутри вроде шел ремонт, и какая-то пошивочная мастерская, в которой тоже никого не было видно. Он зашел с Кравцовым внутрь. Им навстречу поднялся из-за стола человек, Кравцов что-то тихо ему сказал, и тот, весь засветившись, засуетился:

— Проходите, пожалуйста, смотрите, правда, грязь кругом. Ремонт вот начали, да бросили — нечем платить.

Они осмотрели помещение, в котором было шесть больших, метров по тридцать комнат. Всего по генплану было 410 кв. м на двух этажах с учетом большого холла и санузла. Был в помещении и запасной выход во двор.

Помещение Юрию Ивановичу очень понравилось, и он поделился своими мыслями с Кравцовым, после чего последний пригласил Смирнова пообедать и заодно поговорить о всех делах, связанных с арендой помещения. Через 15 минут они уже сидели в уютном ресторанчике. В начале обеда Кравцов подумал: "А вдруг ФСК слушает этот кабак", — и крупные капли холодного пота начали медленно стекать между лопаток. При одной только мысли, что задуманное может сорваться, его прошибал холодный пот, и он тихо сказал Смирнову:

—  Юрий Иванович, разговор слишком серьезен, не будем здесь рисковать, мы могли бы после обеда переговорить у вас дома, так как я не уверен, что у меня дома нас не подслушают?

—  Да нет проблем. Я ведь с женой разошелся и живу один, — ответил Смирнов, думая про себя, что за игры в шпионов затевает Кравцов.

Спустя полтора часа они уже сидели в квартире Смирнова в Измайлово. Кравцов и здесь решил подстраховаться и, вынув из кармана небольшую черную коробочку, похожую на диктофон, включил ее и положил рядом на стол.

— Это скэллер — новейшее достижение против подслушивания разговоров. Все то, что мы говорим с вами, — сказал он Смирнову, — можно без особого труда считать лазерным лучом со стекла окна, расшифровав его вибрацию от нашего разговора.

— А что, у нас такой секретный разговор? — спросил его Смирнов.

— Более чем, Юрий Иванович, — ответил ему Кравцов. — Мы внимательно изучили вас, Юрий Иванович, — начал Кравцов, — прежде чем идти с вами на контакт, а тем более оказывать помощь. Вы не связаны с криминальной средой или с пятой колонной, болезненно переносите все, что произошло с Советским Союзом, не идете легким путем наживы, а стремитесь создать производство, то есть вы нормальный гражданин своей страны с повышенным чувством собственной ответственности за все, что происходит на нашей земле. Нам и нужен такой человек. Под словом "нам" я имею в виду не бывшее КГБ, а Службу Внешней Разведки и патриотов России, таких, как и вы, стремящихся помочь России в меру своих сил. Я, естествен но, не имею в виду привлекать вас к разведывательной деятельности. Отнюдь. Наша служба занимается вопросами сохранения нашего технического потенциала, особенно в оборонных отраслях.

Если говорить честно, то у России, Юрий Иванович, нет друзей. Тут Александр III был сто крат прав, когда говорил эти слова своему наследнику, последнему царю России— Николаю II. Ее огромности боятся, а ее ценностей жаждут. Если проследить историю нашей дипломатии, то Россию все и всегда старались надуть, и наша излишняя доверчивость этому во многом способствовала.

Возьмите даже последние годы. Президент США Буш, госсекретарь Бейкер и канцлер Коль усиленно заверяли Горбачева в том, что НАТО не будет расширено на Восток. В подписанных в сентябре 1990 года договорах лидеры НАТО взяли на себя обязательства не размещать даже на территории Восточной Германии иностранных военных сил после вывода наших войск.