— Кому это нужно?
Больной, откинувшись на подушках, со значением молвил, обращаясь к жене:
— Я ведь говорил тебе, кто это мог быть…
— Кто? — немедленно уцепилась Леся, и я подумал, что она, наверное, неплохая частная сыщица и впоследствии станет хорошим следователем. Вадим махнул рукой:
— Это наши внутренние дела, не хочу об этом распространяться.
— Но, может, вы что-то видели? Слышали? Вас что-то насторожило?
Сухаров задумался, а потом покачал головой.
— Да нет, ничего.
Студентка не стала настаивать. Пожелав Вадиму скорейшего выздоровления, мы удалились.
То ли происшествие само по себе внесло в компанию дезорганизованность, то ли сказалось отсутствие мощного руководящего начала в лице Вадима, но в коллективе начались разброд и шатания. Каждый сумбурно занимался своими делами. Хлопала дверь холодильника, на ходу перекусывали. Кто-то растапливал баню. Леся отправилась в свой коттедж переодеться.
Я тоже переоделся и вышел на кухню в надежде чего-нибудь погрызть. За окном совершенно стемнело. Потихоньку начиналась метель. Носились снежинки. В отдалении, за лесом, светилась молочным светом освещенная гора. Я налил себе кофе и сделал пару бутербродов с корейкой. Свежий воздух и физические упражнения пробуждали прямо-таки волчий аппетит.
Наступление Нового года совершенно не чувствовалось. По телевизору не веселились дежурные юмористы, не раздавались нервные звонки от знакомых с поздравлениями, никто в сумасшедшем темпе не кромсал картошку и колбасу для салатика оливье.
Скоро вернулась из своего коттеджа Леся. Она по-прежнему была одета по-спортивному, только сменила промокшие от снега брюки и зачем-то нацепила сноубордические ботинки.
— Можно тебя на два слова? — обратилась она ко мне.
Я накинул куртку, и мы вышли на улицу.
— Мне нужна твоя помощь, — с подкупающей простотой заявила Леся.
Не буду говорить за весь сильный пол, но подобные просьбы, исходящие от девушек, всегда вдохновляют меня на действия.
— Я готов, — безо всяких ужимок и предварительных условий ответствовал я.
— Начинается снег, — молвила студентка, — и я должна осмотреть место преступления. Пока все не занесло.
— Преступления?! – воскликнул я. — С чего ты решила, что случилось преступление?
— Валуны просто так на головы живым людям не падают, — лапидарно ответила девушка.
— Но зачем тебе это надо?! – удивился я.
— Знаешь, — с неожиданной прямотой проговорила Леся, — мне как-то не по себе от того, что рядом с нами — потенциальный убийца.
— По-моему, ты все усложняешь и преувеличиваешь, — я откровенно высказал свое мнение.
Леся не стала вступать в дискуссию, только пожала плечами.
— Если хочешь помочь, бери свой борд, и пошли, — сказала она.
— Куда?!
Девушка посмотрела на меня, как на умственно отсталого.
— На гору. Я узнала точно, где это случилось. Карта у меня с собой. Поможешь мне ориентироваться.
Никому не сказавши о своей экспедиции, мы взяли сноуборды и направились к горе. Метель разыгрывалась все сильнее. Вниз неслись целые хлопья. Девушка озабоченно посматривала в черное небо.
На горе царило обычное оживление. Про наступающий Новый год будто забыли. Двери в «летающей тарелке» не закрывались, народ входил-выходил. Мы купили по трехчасовому скипасу (девушка решительно отвергла мою попытку заплатить за нее) и поднялись на гондоле на гору. Отсюда к месту драмы надо было спускаться на бордах. Леся довольно неуклюже нацепила доску и неуверенно промолвила: «Поедем, что ли?» Я готов был поклясться, что девушка становится на сноуборд во второй, много — третий раз в своей жизни. |