Броня корабля была набрана из плит монокристаллического титана и отличалась изрядной прочностью. Пожалуй, более современные корабли ни в чем его по защите не превосходили — их корпуса создавались по более дешевым технологиям, и хотя прошло несколько десятилетий, лишь последние конструкции приблизились по возможности к старикам, помнившим еще времена Нашествия, когда корабли межзвездных агрессоров в первый и последний раз пощупали земную оборону на прочность. В чем-то новые корабли, конечно, были совершеннее, прогресс не стоит на месте, но в чем-то и уступали, ибо бюджет есть бюджет, а на заре межпространственных полетов денег на корабли не жалели.

Под броней корабля скрывалось его сердце — термоядерный реактор последнего поколения. Когда-то там был ядерный реактор, но он давно отслужил свое. Реактор демонтировали, помещение дезактивировали, и корабль длительное время стоял в резерве, когда работали лишь вспомогательные механизмы, запитанные от стационарного реактора на станции консервации, где стояли многочисленные корабли, выведенные в разные годы в резерв и законсервированные. Когда было принято решение о расконсервации крейсера, под него, а также еще три аналогичных корабля, был спроектирован (вернее, адаптирована существующая модель) термоядерный реактор, в пять раз более мощный и вчетверо более экономичный, что, с учетом по-старинному вместительных бункеров, сделало корабль едва ли не более быстроходным, чем новейшие модели, и намного повысило его автономность — до уровня крейсера-разведчика последнего поколения, то есть на четверть больше, чем у «Витязя».

Артиллерию корабля заменить на новую труда не составило — с самого начала какая-то светлая голова в Комитете по вооружения настояла на том, чтобы орудия различных поколений были взаимозаменяемы, а все конструкции орудийных башен имели блочную конструкцию, рассчитанную на изменение конфигурации. В результате в Российском военно-космическом флоте никогда не было проблем с модернизацией вооружения. Нет, скажем так: они были, но только на стадии проектирования. Это оказалось логично и оправданно — несколько лишних недель или даже месяцев работы КБ все равно стоили меньше, чем проектирование и строительство хотя бы одного нового корабля под новое оружие.

Системы жизнеобеспечения и управления менять не стали — только капитально отремонтировали. Они были достаточно удачными, и кто-то решил, что от добра добра не ищут. Конечно, по сравнению с более современными они были малость погрубее и поархаичнее на вид, но менее эффективными они от этого не стали. Единственное, что поменяли окончательно и бесповоротно, — это главный компьютер. Что поделаешь, именно в вычислительной технике прогресс идет семимильными шагами, и даже на современных кораблях средний срок службы компьютера составляет около восьми лет. Так что процедура эта была вынужденная и вполне привычная, тем более что предки исходили из тех же соображений — и демонтаж старого компьютера, и монтаж нового много времени не занял в принципе.

Авиагруппа ТАКР (или, исходя из американской классификации, эскортного авианосца) первоначально состояла из дюжины легких перехватчиков. Эти машины, морально устаревшие еще до рождения родителей Виктора, с крейсера были давным-давно сняты. Сейчас технологии позволяли сделать перехватчики и разведывательные драккары намного меньше, а транспортные, штурмовые и десантные драккары — намного больше, чем в те времена, поэтому три десантных, один тяжелый штурмовой и один транспортный драккары и три легких разведчика пришлись кораблю как раз впору. Легких штурмовиков, так любимых американцами, на корабле не было — во-первых, они были в предстоящем походе не нужны, а во-вторых, имеющиеся на вооружении машины этого класса заметно уступали американским аналогам, а смена поколений как всегда задерживалась.