В самый неподходящий момент — когда закрепляла ремень безопасности — расстегнулся мой пиджак, края шёлковой блузки разошлись, и взору жениха предстало весьма пикантное зрелище — кружевной лифчик, который успела продемонстрировать синеглазому красавчику.

— Ты точно летала по делам компании? — спросил он после затянувшегося молчания.

— Сомневаешься?

У меня не хватало сил даже на то, чтобы злиться. Я настолько устала, что хотелось выпить горячего чаю с мёдом и лимоном, принять душ и завалиться в кровать. И поспать часиков так восемь, а лучше десять.

— Прости, конечно же, нет, — виновато проговорил Шурик. — Просто, стоит мне представить тебя в объятиях какого-нибудь мужика, как тут же сносит крышу.

Я молча кивнула, и в памяти весьма некстати всплыло воспоминание о крепких мужских руках, прижимавших меня к горячему сильному телу. Румянец не заставил себя долго ждать и предательски опалил щёки. Чтобы скрыть этот момент от пытливых глаз Шурика, отвернулась к окну и едва не выругалась в голос.

Объект моих размышлений появился наяву неизвестно откуда. Молодой мужчина обворожительно улыбнулся, как старой знакомой, помахал мне на прощание рукой, сел в такси и умчался в неизвестном направлении. Я в очередной раз облегчённо выдохнула. Ещё одной встречи с ним точно не переживу, ибо сгорю от стыда дотла.

Я посмотрела на жениха. Он скрежетал челюстями.

— Ты его знаешь? — в голосе Шурика отчётливо слышались ревнивые нотки.

«Ну, началось! Час от часу нелегче!»

— Нет!

— Арина, — угрожающе навис он надо мной.

— Да не знаю я его! — вспылила я. — Чего пристал? — нападение — лучшая форма защиты.

— Потому что не верю! — повысил тон мой жених.

Смысла лгать не было, поэтому честно призналась:

— Сидела в самолёте с ним рядом.

— И номерами телефонов не обменялись? — подозрительно прищурился он.

— А надо было? Прости, не догадалась. Представь, даже имени его не спрашивала.

— Тогда почему он тебе помахал? — продолжал напирать Шурик.

Надеяться, что жених быстро отстанет с расспросами не стоило. Его ревность и недоверие порой переходили все границы.

— Может, привычка у них такая, откуда мне знать? — сказала намного мягче.

— У кого — у них? — недоумённо уставился на меня Шурик.

— У американцев… Он не русский.

— Ариша… — ласково обратился Сашка, и я поняла, что одержала победу в очередной схватке и демонстративно надула щёки. — Ну, прости меня, идиота, — взмолился он и поцеловал в щёку.

— С тебя пицца… Нет! Две… и капучино, — добавила после недолгих раздумий.

— Смотрю, расценки растут, — с довольным видом проговорил Шурик, осознав, что отделался малым испугом. Он завёл машину и плавно вырулил на дорогу. — Набери маму, она не смогла дозвониться до тебя.

— Потом, — я отрешённо смотрела в окно.

— Устала?

— Да, — ответила, даже не повернувшись к нему.

Надеялась, он поймёт моё нежелание поддерживать разговор. Хотелось тишины. Гул двигателей до сих пол преследовал меня.

— Потерпи немного, скоро приедем, — ласково сказал Шурик и замолчал.

Вскоре поток машин слился в одну размазанную линию, и я погрузилась в дрёму.