– Марина, что ты тянешь? Раздавай номера участникам, регистрируй, опоздаем же!

– Нет, подождите, я так не могу. Заявлено заранее оговоренное количество участников, по двенадцать от каждой команды. Меньше можно, больше ни-ни. А у нас и так уже двенадцать собак бегут. Чтобы мне вписать Барда и Герду, мне кого-то двоих нужно вычеркнуть!

– А не вписывать их, что? Не судьба?

Этот ехидный голос донесся из задних рядов. Там стояла худенькая пигалица с бледным личиком, на котором горели два злых глаза.

– Бард и Герда – это же обе ваши собаки.

– И они участвуют каждый год! – подтвердила Марина Захаровна, все еще роясь в бумагах в поисках нужного списка.

– И все последние годы приходят последними!

– Вы ошибаетесь!

– Я специально отслеживала этот момент, – произнесла малютка. – И я могу гарантировать, что говорю правду. Ошибается тут кто-то другой. А скорее всего, сознательно развивает в себе амнезию!

Марина Захаровна хлопала глазами, хваталась за сердце и требовала таблеток от давления. Но настырная пигалица была неумолима.

– Конечно, сейчас вы возьмете и вычеркнете кого-то из участников и втиснете своих псов! А они оба уже в возрасте. И не в лучшей форме. Бард, я точно знаю, зимой у вас сильно болел.

– Это ложь!

– Мы с вами ходим к одному ветеринару, вы сами нам всем его рекламировали, он мне все про ваши болячки и рассказал. У вашего Барда наблюдается костная патология неизвестного происхождения, ему бегать вообще лишний раз нельзя. А Герда недавно щенилась. Это вообще никакая не тайна, все знают, что в апреле у нее были щенки. Она только недавно закончила их кормить.

Но Марина Захаровна уже собралась с духом, выпрямила спину и отчеканила, глядя прямо в глаза сопернице:

– Обе мои собаки здоровы и прекрасно себя чувствуют.

– Даете гарантию, что они помогут команде показать наилучшее время? Лично мне кажется, что ваши собаки помогут нам в очередной раз позорно продуть командный зачет!

К пигалице со всех сторон устремились люди.

– Ликочка, успокойтесь! Что вы такое говорите, в самом деле?

Но мелкая особь не желала униматься.

– Моя Банта лучше всех! – запальчиво воскликнула она. – Вы потому ее и не допускаете до бегов, что понимаете, вашим коротколапым за ней не угнаться! И на выставке вы ей оценки всегда искусственно занижаете, потому что все в сговоре! Только своим собакам баллы и начисляете!

– Так есть за что!

– Вы занимаетесь лоббизмом своих интересов. И в чемпионах у нас в клубе уже который год ходит Ковбой, а он внук вашего Барда и сын Герды!

Марина Захаровна так разволновалась, что просто сунула списки в руки Саше:

– Заполняйте!

Саша просмотрел список. Двенадцать собак. Барон и Кокос тоже есть.

– Надеюсь, это не ты наших собак в последний момент вписал? – спросил он у Олега.

Но тот так искренне возмутился, что любой поверил бы в его невиновность. Любой, но только не Саша. Он уже достаточно хорошо успел изучить своего друга, чтобы понять, Олег ни перед чем не остановится ради удовлетворения своих амбиций. Если бы его Кокоса не вписали в гонку, то он запросто мог бы вписать его сам. У него бы не заржавело и старые списки у Марины Захаровны стянуть, и Кокоса с Бароном в новые списки вписать.

– Эта старая кошелка вечно сама все путает. У нее старческий маразм подкрался, а она и его не заметила.

Олег недолюбливал Марину Захаровну и своих чувств отнюдь не скрывал.