|
Пыльное оранжевое солнце висело над развалинами завода, служившего убежищем повстанцам, и поблескивало на гладких обтекаемых боках длинной чёрной машины. Миголь замерла, вытаращив глаза. — Клаус? — сипло проговорила она, — Тут? Хоккеист бесцеремонно подтолкнул её в спину, впихивая на заднее сидение машины. Миголь по инерции едва не свалилась на колени к мужу. Старший Советник сидел с прямой спиной, будто в позвоночник ему воткнули железный прут, и на лице хранил крайне холодное выражение. — Девочка моя, я тобой очень недоволен, — проговорил он, сурово глядя перед собой, — Ты ничего не понимаешь ни в политике, ни в этой жизни вообще, а пытаешься принимать какие-то решения. Помогать скрыться этому резервуару было в крайней степени глупо с твоей стороны. — Крис не резервуар! Она биологическая женщина! — вскричала Миголь хриплым фальцетом, — Как и все другие «резервуары»! А правительство это скрывает! Почему, Клаус? Ну почему? Зачем вам это нужно? — Миголь, тебе не понять, — ответил Старший Советник, — И я ничего не собираюсь и не хочу тебе объяснять. А после всего, что ты натворила, я подумаю о том, чтобы не дать тебе разрешения на идентификацию. Миголь похолодела. О нет, только не принудительная коррекция! — Я мужчина! — неожиданно сурово заявила она, перестав модулировать голос, — Я не позволю обкромсать себя. Старший Советник посмотрел на свою строптивую юную жену с нескрываемым удивлением. — Что? — Надоело всё! — буркнула Миголь, срывая футболку, — Я мужчина! Крис — женщина. Биологическая женщина. Как и все «резервуары»! И скоро об этом узнает вся колония! Старший Советник нахмурился. — Кажется, дитя моё, ты располагаешь какой-то информацией, которой не располагаю я… Хм… Он вышел из машины и вытащил Миголь за собой, стремительно зашагав к входу на базу. Чуть позади сразу же возникло несколько молчаливых хоккеистов-охранников. — Судя по всему, они нашли способ подключиться к центральным каналам вещания, — проговорил Старший Советник, сурово поджимая губы, — И ты приведёшь меня к их центру вещания. — Вот ещё! — упиралась Миголь. Потом попыталась даже кусаться. За что получила весьма ощутимую затрещину. — Послушай, девочка, — процедил Старший Советник сквозь зубы, — Либо до них и твоей…эм… Крис доберёмся мы, либо я отдам им приказ выискать их всех по запаху. Он небрежным кивком указал на оживившихся хоккеистов. — Они с лёгкостью сделают это. И будут весьма довольны… Хоккеисты, словно в подтверждение его слов, заурчали и показали страшные зубы. Миголь сглотнула и прошептала: — Зачем тебе Крис? И что ты собираешься делать? — Долго объяснять, — презрительно фыркнул Старший Советник, чуть повернувшись к хоккеистам, — Итак… — Хорошо! Я отведу! — быстро сказала Миголь. Хоккеисты за её спиной недовольно зарычали. *** — Пять секунд! — предупредил оператор, отстроив камеру. Крис посмотрела в камеру, приподняв младенца так, чтобы и он оказался в кадре. — Два… Один. Давай. — Внимание! — проговорила Крис, глядя в тёмный объектив, — Слушайте все! Правительство скрывает от вас, что… Внезапно распахнулась дверь. Толстое стекло осыпалось на пол мелким переливающимся крошевом, оператор погиб сразу, изрешеченный смерчем пуль, а его напарник только и успел, что выхватить пистолет-пулемёт, но сразу же кувырнулся назад, разбрызгивая кровь из простреленного горла и головы. |
