Говорухин ехидно усмехается в усы, Сергей Сергеевич недовольно хмурит брови, Альдона невозмутима, как египетский сфинкс. Народ так и бурлит вокруг нас. Обо охранника с напряженными лицами встают возле столика. Становится поспокойнее. С суровой действительностью меня примиряет лишь то, что ранняя крымская клубника и черная икра оказывается выше всяких похвал.

Со сцены между тем раздается бодрое вступление нашей «Мы желаем счастья вам» и подвыпивший народ дружно пускается под нее в пляс. Этим вечером у меня наконец появилась возможность воочию увидеть, из чего же складываются мои авторские отчисления. Разогретая танцами публика заказывает наши песни одну за другой. И что меня умиляет – все первомайские новинки уже в репертуаре этой ресторанной группы. Это лишний раз говорит о том, что кассеты с левыми записями вовсю гуляют по стране, не принося стране ни копейки прибыли - все в карман полуподпольных студий. Заводную «Подорожник – трава» сменяет томная «Позови меня с собой», а хит прошлогоднего лета «На теплоходе музыка играет» переходит в брутальную «Траву у дома». В ходу здесь и наши англоязычные хиты. Бедный инглиш «пузочесы» правда слегка коверкают, но старания у них не отнять. Похоже, и остальные рестораны страны от них не сильно отстают в порыве небывалого творческого «энтузазизьма».

Но что меня добивает окончательно, так это появление на сцене солистки группы –девушки возрастом слегка за тридцать, и видимо признанной звезды эстрады славного города Ялта. Увидев ее, я тихо начинаю сползать под стол, трясясь от еле сдерживаемого хохота, пока не получаю удар по голени от шипящей Альки

- Чего ржё – ошь?! Совсем не смешно-о!

- Не смешно?!! Алька, да это можно у Иванова в его «Вокруг смеха» показывать вместе с Катей Семеновой, и вся страна ляжет от смеха!

- Дура-ак! Совсем даже не похо-оже-е!

Ну-ну! Боюсь, что зал с тобой, Алечка, не согласится. Волосы солистки осветлены до белобрысого оттенка и собраны в высокий хвост. Ничего, что после химии они напоминают пожеванную паклю, в отличие от ухоженной Алькиной шевелюры, зато на губах дамочки такая же ярко-красная помада. И длинное платье солистки подозрительно напоминает то, в котором Альдона выступала на злополучном концерте в Останкино, когда на нас с Моникой упала осветительная штанга с софитами. Короче всем с первого взгляда становится понятно, кому она так старательно подражает, и кто является ее сценическим идеалом. Причем, что забавно – часть песен она исполняет в манере Сенчиной, а другую в Альдониной. И во втором случае она еще и пытается изобразить легкий прибалтийский акцент, отчего впечатление пародийности только усиливается. Я стараюсь больше не смеяться, чтобы никого не обидеть, но напоследок не могу удержаться от шпильки

- Аля, ты ее кумир!

- Зря ра-адуешься. В каком-нибудь соседнем ресторане выступа-ает твоя пародия! И еще не известно, кто из них смешнее!

- Ладно, прости! Я вовсе не хотел тебя обидеть. Хочешь, уйдем, если тебе так неприятно смотреть на эту пергидрольную швабру?

- Нет уж! Хочу досмотреть, чем этот ресторанный балаган закончится.

Альдона мрачно складывает руки на груди и откидывается на спинку своего кресла. Если бы взглядом можно было заморозить, солистка уже давно превратилась бы в сосульку, а ведь бедная девушка так старается, так старается! Сергей Сергеевич сидит рядом с Альдоной, и прекрасно слышит весь наш разговор.