В раздевалке генералов уже нет - они прогуливаются вдоль бассейна. Увидев меня с сумкой, заинтересованно идут за мной в баню. Показав телохранителям содержимое, вхожу внутрь и выкладываю на стол пармскую ветчину, сыры, оливки, свежие итальянские багеты, пару бутылок Chianti, наконец, миндальное печенье и шоколад. Гастрономический экскурс имеет успех. Чурбанов с Романовым моментально открывают штопором вино, разливают его по бокалам. Мужчины ломают хлеб руками, засовывают внутрь сыр и ветчину. Несколько минут слышится только хруст и довольное хмыканье. Да, они все были за рубежом. Пробовали кухню разных стран. Но свежие итальянские продукты - вне конкуренции. Спасибо Риму и... Ладе, которая все это для меня купила.

- Угодил, Витька - откидывается в кресле довольный Брежнев - О чем мы там говорили? Комитет? Скажу Юре, чтоб не беспокоили тебя. А то опять приходил, Цинева присылал... Бу-бу-бу... Гхм... Селезнев то, Селезнев сё... А ты страну на фестивале представил достойно. Победил. Видел тебя и девочек по телевизору, хорошо пели. Может и сейчас нам чего споешь? Новенькое, а?

Это был бы провал, если бы... если бы я не был на войне. Не тогда, на вилле Кальви, а именно сейчас, в этой бане я защищаю страну. И я готов. Во всеоружии. Кто сидит вокруг меня? Потомки крестьян и рабочих. Им противен рок, омерзительна попса. Они воспитаны на тягучих, заунывных русских песнях. Тех песнях, под которые их матери пряли, отцы мастерили... И я стреляю. Прямо в сердце.

"Выйду ночью в поле с конём,

Ночкой тёмной ти-ихо пойдём..."

Мой голос тих, едва слышен. Мужчины замолкают, подвигаются ближе к столу.

"Мы пойдём с конем по полю вдвоём,

Мы пойдём с конем по полю вдвоём".

Повторяю припев два раза. Брежнев одобрительно качает головой. Точно также пою второй куплет. Тихо и нежно. И как только все привыкают к темпу, мой голос обретает силу и мощь:

"Сяду я верхом на коня,

Ты неси по полю меня,

По бескрайнему полю моему,

По бескрайнему полю моему".

Гришин аж отшатывается. У Чурбанова и Щелокова - квадратные глаза. Не ожидали такого. Брежнев мечтательно улыбается, прикрыв веки. Я вижу знаменитые ямочки на щеках, которые так убийственно действуют на женщин.

Последний куплет исполняю с опаской. Ну как они проглотят Россию?

"Пой, златая рожь, пой кудрявый лён,

Пой о том, как я в Россию влюблён.

Пой, златая рожь, пой кудрявый лён,

Мы идём с конем по полю вдвоём".

Отлично проглотили. Гришин с Чурбановым аплодируют. Щелоков от чувств встал и обнял меня. Эх! Эту песню Любэ надо с хором исполнять. Тогда эффект вообще потрясающий. Впрочем, и так пойдет.

- Ну Витька, стервец, угодил - трясет головой Брежнев - Какая хорошая песня! Запишешь слова? Споем с товарищами еще раз

- Конечно, Леонид Ильич - киваю я - Там простые слова, прямо сейчас и запишу. Летел домой из Италии и в самолете накатило что-то... Сочинил песню за час.

На меня уважительно смотрят, подливают еще морса. В приоткрытую дверь просовывается телохранитель из "девятки", протягивает блокнот с ручкой. Одобрительное подмигивает. Тоже слушали песню. Пел то я громко, особенно третий и четвертый куплеты. Быстро записываю простые слова в шести экземплярах. Раздаю бумажки. Мужчины шевелят губами, читают. После того, как все ознакомились, запеваю. Прелесть "Коня" в том, что его можно исполнять без музыки. К моему удивлению, никто не фальшивит, не дает "петуха". Все поют сдержанно, следуют заданной мной тональности. Где надо прибавляют голос, где не надо убавляют.