Подъехав к дверям университета и дождавшись, пока охрана разрешит выйти из лимузина, я приветливо помахал рукой встречающим нас студентам. Мрачное кирпичное здание главного ВУЗа Японии меня совершенно не впечатлило, а вот теплый прием порадовал. Визг и ор стоял такой, что уши закладывало, и в толпе было довольно много европейских лиц. Я помахал фанатам, раздал несколько автографов. И даже сфотографировался с симпатичной студенткой, что убило на лице Альдоны и так не особо широкую улыбку.

На пороге нас встречал президент университета – Мукаибо Такаси – важный, низенький японец в окружении свиты из преподавателей. Пожал нам руки, толкнул короткую речь и пригласил пройти внутрь здания.Представил нам одного из профессоров, поручив ему провести для нас экскурсию, и свалил. Во время экскурсии профессор спросил, где мы учимся. Услышав, что я недавно поступил в МГУ на юридический факультет, уважительно закивал головой. Оказывается, он ездил в СССР по программе обмена студентами и преподавателями, посещал и Универ.

Наконец, мы добрались до главной цели нашего посещения, о которой Альдона еще не подозревала. Прошли по длинному коридору и попали в большой спортивный зал. Это был классический додзе – с рисовыми татами на полу и какими-то мудрыми изречениями на стенах в виде длинных свитков с иероглифами. Нас попросили снять обувь, и все остались в носках. Во главе встречающих нас японцев в спортивных кимоно, стоял плотный мужчина лет пятидесяти – Масутацу Ояма. Гуру современного каратэ, создатель стиля Кёкусинкай, глава Международной организации IKO и преподаватель Токийского университета. Всем своим видом этот мужчина с гладким и круглым лицом излучал силу и уверенность. Вокруг сэнсея кучковались 4 японца, похожие на невозмутимые фигурки нэцкэ. Инструкторы?

Альдоне потребовалась пара секунд, чтобы понять, куда я ее привел, и узнать самого знаменитого и влиятельного каратиста мира. Растерянность и удивление на ее лице быстро сменились почтением. А наши японские охранники выглядели так, словно узрели перед собой божество.

По-отечески улыбнувшись нам – отчего сразу вспомнился довольный Будда – Ояма подошёл ближе и слегка поклонился. Мы дружно поклонились в ответ. Ояма что-то быстро произнес по-японски. Дмитрий перевел:

– Учитель говорит, что вы оба далеко продвинулись по пути бусидо. Пути воина.

– Я? По пути воина? Я просто боксёр.

– Не скромничай – пихнула меня в бок Альдона и уже японцам – Он занял второе место на чемпионате Европы, и то только потому, что финала не было .

– Как так? – удивился Ояма.

– А вот так, в угоду американцам, Виктора выслали из ФРГ, не дав выступить в финале .

Японцы оживленно заговорили между собой. Многим штатовцы тоже поперек горла в стране.

– А ведь я тоже занимался и боксом и дзюдо – сказал сэнсей – Но настоящую силу я обрёл в каратэ. Каратэ сильнее любого из единоборств. Я был в штатах и бился там с боксёром по фамилии Беккер, хороший был спортсмен быстрый и резкий, я победил его пробив ударом рука-копьё в солнечное сплетение. Из него получился бы отличный каратист.

Интересно, по каким правилам он с ним дрался? Слабо представляю себе руку-копье в боксерской перчатке.

– Ещё помню бой в Чикаго против местного инструктора полиции – продолжал тем временем Ояма – Чен Календар его звали, огромный был мужик, рост за 2 метра и вес 120 килограмм . Мне пришлось подпрыгнуть и я нанёс ему 2 удара ребром ладони – левой рукой в горло и в висок.