Чиновники явно имели свой особый взгляд на мой проект. Для начала мне заявили, что я слишком молод, чтобы возглавлять такое важное дело, они сами подберут руководителя и назначат ответственных лиц. Это проект государственной важности, а поэтому меня попросили отнестись к нему с максимальной серьезностью и не лезть ко взрослым дядям со своими сомнительными инициативами. Дяди сами знают, как лучше. Подбор участников команды они тоже оставили за собой. Понятно... Значит, в проекте будет Кобзон и все остальные, кого я так не хотел видеть.

Концерт на Красной площади?!! Вы что, сдурели молодой человек?! Эта площадь - национальная святыня. У Кремлевской стены расположен Мавзолей Ленина и некрополь, где захоронены лучшие люди страны, а вы хотите тем петь и плясать? На костях?? Хотите вакханалию в святом для советских людей месте устроить? Позор! Концерт у нас обязательно будет, и мы будем транслировать его по Интервидению, но записывать песню мы будем в Останкино, и концерт будет проходить там же. А сначала вам придется дождаться согласования на Политбюро, такие серьезные вопросы просто так не решаются. Затем будет длительная серьезная подготовка, потому что нельзя организовать мероприятие такого уровня за неделю. Мероприятие это официальное, поэтому форма одежды - костюмы с галстуками и строгие платья для женщин. Сроки? Видимо, середина апреля или ближе к майским праздникам. Хорошо бы вообще приурочить это событие ко Дню трудящихся.

...С каждой минутой мое настроение падало все ниже и ниже. Каждая новая фраза цековских чиновников заколачивала очередной гвоздь в гроб проекта. Даже Щелоков начал посматривать на меня с сочувствием. Вот зачем было меня подгонять, если все так затянется? Мое первоначальное возмущение сменилось злостью, а на смену злости пришла апатия и усталость. Да, делайте вы, что хотите! Только оставьте меня в покое... Теперь у меня было одно желание - чтобы назначенные ЦК организаторы и выбранные ими же участники дружно провалились в ад, прихватив с собой весь отдел культуры ЦК и Гостелерадио. В том, что они задумали, я участвовать точно не собирался. Лучше подарю им песню, и пусть они сами выкручиваются, как хотят. Неужели эти же люди через год провели вполне неплохую Олимпиаду? Поверить не могу.

Я задумчиво чертил на листе какие-то геометрические фигуры и линии, полностью устранившись от обсуждения и слушая в пол уха очередные бредовые идеи... Угу... теперь они дружно обсуждали не привлечь ли им к концерту ансамбль Березку и хор им. Александрова. Молодцы... так держать! Следующим номером видимо пойдет балет, а потом и лезгинка. Маразм крепчал, но чиновники увлеклись обсуждением не на шутку, даже не понимая, какой бред они сейчас несут. За столом молчали лишь трое: я, Щелоков и серьезный дядька из Международного отдела, тот тоже посматривал на меня с искренним сочувствием, типа: "Крепись, паренек! Сочувствую твоему горю, но ничем помочь не могу..."

Наконец, обсуждение закончилось, и чиновники довольно переглянулись - свою миссию они выполнили - мой проект похерили, враг не прошел.

- Молодой человек, вы согласны, что такой сценарий будет наилучшим?

От меня еще и одобрения ждут? Хрен вам!

- Как скажете. Старшим товарищам, конечно, виднее. Я вот тут подумал.