– С-с-с… – издал его рот придушенное сипение, но это было не просто нечленораздельное исторжение звука, а начало высказывания, которое после краткой полусекундной паузы продолжилось словами: – Сергей Анато… – снова пауза, судорожное сглатывание, и наконец завершилось почти неслышным: – … ольич…

На большее сил у скрученного не хватило. Он прерывисто втягивал и выпускал воздух, и в эту минуту физиономия его разительно напоминала рыбью, с круглыми глазами и беззвучно разеваемым и закрываемым ртом.

– Ты думал, что убил меня? Не дождёшься, Максюша, – мягко, почти ласково произнёс человек, выпрямившийся во весь рост. – Удачи не хватит.

– Ты у… умер… – исторг поименованный уменьшительным от Максима; глотка его всё ещё была перехвачена страхом, непониманием, удивлением. – Я поп… пал… в-в…

– Не-а! Ты промахнулся, двоечник. Я ж говорю, удача тебе изменила.

– Ты приш… ол… мсти… ить… убь… ош…

– Э не-ет! Просто убить тебя было бы слишком лёгким наказанием за предательство…

– Зачем я тебе?! – нашёл силы выкрикнуть Макс. Голос у него прорезался, он извернулся, вытянулся на земле, заскрёб ногами, перевернулся на другой бок, лицом к высящемуся над ним.

– Да лично мне ты теперь и на хрен не сдался! Карьерист зонорощенный, енералишко Вульф, ё-моё… Но тебе повезло, хоть и не заслужил такого дара. Ты его, конечно, всеми силёнками пытался превратить в проклятие, уступая желанию выдраться из грязи в князи, но не успел вытравить, кое-что осталось. Универсальная сила, бывает, проявляется даже у тех, кто всегда пёр по единственной колее собственного эгоистичного желания обскакать всех проч…

– Закни-и-сь, сволочь! Я верой и правдой родине служи-и-ил!! – надсаживаясь, чуть ли не завопил лежащий. Он конвульсивно задёргался, снова пытаясь не то освободиться от пут, не то встать.

– Ага, во-во, ей самой, ненаглядной… – Стоящий на ногах человек саркастически улыбнулся распростёртому извивающемуся «червяку». – Играй, играй святую невинность, это твоё излюбленное занятие… Ну, ничего, послужишь, послужишь теперь человечеству. Наказание такое за подлость и измену, с помощью которых ты протаптывал свой путь по костям и по головам… Тьфу! – Человек смачно сплюнул, едва не попав слюной в лежащего. – Ты был моей самой большой ошибкой, если не единственной. С тобой я фатально просчитался. Но что случилось, то случилось. Менять прошлое можно, но я решил, что не стоит. Ученик научил учителя, спасибо за урок… Так вот, предстоит тебе наконец-то не только для себя любимого постараться, но и для других людей. Закоренелому себялюбцу, молящемуся на собственную самость, пожалуй, самое то в качестве приговора! Опять же, будет шанс перековаться, вдруг выживешь, потом на свободу с чистой совестью. Помнишь, так говорили твои братцы по духу? Ну, те, что строили карьеры верту…

– Команди-ир!! – взвизгнул Макс. – Я верил, что ты переметнулся!

– Фонтан закрой! Мутакрысиный король тебе командир. Я тебя давно разжаловал и вычеркнул из списков личного состава отдела. Нечего предателю стоять в одном строю с Доком и другими погибшими бойцами, настоящими героями, которые торили тропу раньше, чтобы идущие следом смогли пробраться в самое логово врага и дать решающий бой. Героям вся слава, а ты к ним не относился изначально, как выяснилось.

– Я не предатель! Я всё делал ради того, во что верю! – лихорадочно частил опрокинутый Палеев.