|
Она хихикнула. – Спасибо. Тем более приятно, что все правда, я такая. Но вы все-таки не ответили! Мы, женщины, чувствуем, когда напрыгивает самец, когда залезает мужчина, а когда взбирается политик. – Ого, – сказал я с уважением. – И что, я политик? – Вы все сразу, – ответила она с довольным смешком. – Впервые встречаю такое дивное сочетание! Как это пикантно… – Так это же хорошо? – Замечательно, – подтвердила она. – Только все равно интересно, что вам потребовалось, как политику?.. И еще любопытно, получили это нужное или нет? Впервые теряюсь в догадках. Я пробормотал с показной неловкостью: – Это и есть женская интуиция? Везде видеть подвох? – Милый Ричард, ну, скажите! Зачем вам понадобилось меня вот так… я в восторге, правда! Но все-таки вы хотели чего-то еще помимо плотских утех. Вы такой, вам этой мелочи мало. – Как и вам, леди Бабетта, – ответил я. – Как и вам. Мы стоим друг друга в неискренности. Хотите еще вина? Она покачала головой. – Мне кажется, вино не справляется с теми задачами, которые мы на него возлагаем. – Верно, – согласился я. – Вы даже не пьянеете, – сказала она обвиняюще. – А вы ничего не выбалтываете, – ответил я с укором. – Зря на вас хорошее вино перевожу! Она расхохоталась и бросилась мне на шею. Горячая мягкая грудь снова воспламенила меня, я зарычал и сладострастно распластал ее в постели. Потом мы охлаждали себя вином, я еще и сожрал большой кусок мяса, Бабетта не ела, но смотрела с одобрением, женщинам всегда нравится, когда мужчины хорошо и быстро жрут. Я промычал с набитым ртом: – Как отнесся герцог Ульрих к тому, что я и есть ненавидимый им Ричард? Раскрасневшаяся, как майская роза, со вспухшими губами, она лежала навзничь, раскинув в сладостном бессилии руки, на лице полное довольство и мечтательное выражение, но быстро посерьезнела и ответила почти по-деловому, хотя в голосе все еще чувствовалась сладкая истома: – Ему пришлось очень быстро взвешивать на весах ненависть к вам и угрозу со стороны короля. Потеряв Сан-Мари, Кейдан либо постарался бы устранить помеху в лице герцога, чтобы установить личную власть в Ундерлендах, либо поставил бы во главе кого-то послушного вроде барона Кристина в обмен на свою поддержку. Я сказал мрачно: – То есть с герцогом мне все же лучше не встречаться? Она проворковала чарующе: – Общие интересы сближают. Я буркнул: – Я думал, это в отношении женщин. Она покачала головой по смятой подушке, глазки весело блестят, а на покусанных губах улыбочка превосходства. – Милый Ричард, женщины – всегда одиночки, как все кошки. Это мужчины легко сбиваются в стаи. Если увидите группу женщин, то это соперницы присматриваются друг к другу, их улыбки напоены ядом. Мужчины могут соперничать из-за добычи, но обычно она за горизонтом, а чтобы туда дойти, мужчины сбиваются в отряды и помогают друг другу. А у женщин добыча всегда рядом, потому соперничаем всегда и сразу. Я уже не слушал, мне психология женщин по фигу, я не собираюсь их покорять, завоевывать, убалтывать или очаровывать, для этого есть низший сорт мужчин, именуемый бабниками, а если без литературного глянца, то зовут их куда похлеще… – Значит, – сказал я, – о том, что я схвачен, вы сразу сообщили всем: герцогу, Витерлиху… – Милый и, увы, безрассудный Витерлих сразу начал строить планы, как вас спасти. Я предложила ему просто прибыть в резиденцию короля и там ждать. – Знали, что прибудет с отрядом? Она засмеялась. |
