|
Я склонился над картой, упершись обеими руками в края стола. Сом, молодец, сумел на одном листе соединить физическую карту, политическую и даже метеорологическую. Или тектоническую. Могу рассматривать леса, реки, озера, болота, но также границы баронств, графств и герцогств. Кроме того здесь, как уже понимаю, отмечены «горячие точки», то есть места, которые раньше обозначались как «здесь водятся неведомые звери». Вот сильно вытянутый, словно ложноножка амебы, в сторону Армландии краешек земли рядом с обширными владениями Хоффманна. Бывшими владениями, ныне – будакерские. Митчел пару раз зыркнул встревоженно: – Что-то случилось, сэр Ричард? Я указал на карту: – Что за клочок земли рядом с Хоффманном… э-э… сэром Будакером? Он чуть ухмыльнулся на обмолвку, но тут же брови сошлись на переносице, а взгляд стал озабоченным. – Барон Гяуссер. Человек ничем не примечательный, но чванливый и гонористый без меры. К сожалению, сэр Ричард, он первым попал под влияние Гиллеберда. Фактически его земли уже включены в состав королевства Турнедо. Я переспросил осторожно, теперь надо следить за языком, ко мне прислушиваются, а это обязывает: – Это как? – К нему наезжают то королевский судья из Турнедо, то королевский лесничий, то посланцы. Все распоряжаются в его землях, словно в Турнедо. Зато сэр Гяуссер принят при дворце Гиллеберда, как почетный гость, даже – друг. Должен заметить, что так он чувствует себя намного лучше. Сам по себе он воин плохой, а как хозяин понимает, что лучше принять защиту сильного, чем слабого. Я молчал. Это не нравится, даже не в силу ущемленного самолюбия, я все еще не чувствую себя ни пфальцграфом, ни гроссграфом, но такая замороженная горячая точка всегда нехорошо. – Наверное, – сказал я, – не нужно спрашивать, на чьей он стороне. – В ваших претензиях на титул гроссграфа? – правильно догадался барон Альбрехт. – Больше всего он на стороне Гиллеберда, а тот, естественно, предпочел бы видеть Армландию без королевского наместника Барбароссы. – Понятно. Его замок хорош? Митчел пренебрежительно отмахнулся. – Коровник, а не замок. В сравнении с замком Будакера, конечно. И земли раз в пять меньше. И расположен не на горе или отвесной скале, а прямо среди равнины. – Такой защищать трудно, – заметил я. – А почему так? Он пожал плечами: – Когда-то это была чья-то резиденция. Но земля дробилась, щедрый господарь раздавал наделы детям, так и получилось, что тот клочок остался за Гяуссерами. Я всматривался в карту, земля барона Гяуссера узким клином влезла в королевство Турнедо, с двух сторон ее зажимают весьма населенные владения воинственных баронов Байру Руаяля и Доминика Волтона, это уже владения Гиллеберда, так что барон Гяуссер поступил мудро, даже не стараясь укрепить замок. Все равно при необходимости захватят без труда, а любые попытки нарастить воинскую мощь и укрепить оборону будут приняты соседями настороженно и с подозрением. Альбрехт наблюдал за моим лицом, вздохнул, предостерег: – Даже не пытайтесь, сэр Ричард. – Вижу, – буркнул я. – Захватить замок барона легко, – все же объяснил он на случай, если я дурак, такое с правителями сплошь да рядом, – но как оборонять? Сам Гиллеберд не придет, ему достаточно кивнуть одному из пограничных баронов. |
