|
И явно получше обустроенные, чем это убожество. – Вы все замечаете, – сказал я, – как вам только и удается? А я все еще растяпа. Он сдержанно улыбнулся. – Вы – стратег. А я тактик. – Мне повезло с вами, – сказал я искренне. Он отмахнулся, сказал деловито: – В Скворре леди Беатриса будет в полнейшей безопасности. Зимой из-за снегов ни один лорд не выведет войска за ворота. Я еще не знаю случая, чтобы после первого снега велись какие-то военные действия. В тот же день я разрешил воинственному сэру Растеру собрать практически всех свободных рыцарей и воинов в единый отряд. Уже почти все вассалы барона Эстергазэ прислали гонцов с заверением, что ничего не имеют против смены сюзерена, только один могущественный и удаленный сеньор отказался принести оммаж. Сэр Растер клятвенно заверял, что успеет сбить ему рога до снега, я сомневался, но отпустил. Пусть тешат дурь на просторе, чем от избытка силы и по пьяни начнут разносить замок. Промерзшая земля еще гремела под ударами копыт тяжелых рыцарских коней, как с другой стороны показался отряд в десяток тяжеловооруженных всадников. Доспехи блестят, рыцари в дорогих одеждах, на кончиках поднятых остриями к небу копий реют красные флажки, а кони укрыты цветными попонами. Их пропустили по мосту и через ворота, а когда я слез со стены и вошел в донжон, все прибывшие были уже там. Восьмеро рыцарей стоят плотной группкой и чуть ли не в воинском строю, посматривают с угрюмой настороженностью. Впереди в полных воинских доспехах отменной выделки двое рослых мужчин в шлемах с поднятыми забралами. Я пошел медленным шагом всевластного лорда, приходится себе напоминать, что я он и есть, остановился перед прибывшими, глядя на них с державностью гроссграфа. Барон Альбрехт сказал громко: – Сэр Ричард, к вам граф Колдуин и барон Спеос. Имена знакомые, я порылся в памяти, зловеще ухмыльнулся. – Как же, как же! Знаю, слыхал. И что они хотят? Рыцари смотрят молча, лица каменные. Альбрехт ответил с подъемом, чтобы слышали и в самых дальних углах зала и даже на кухне: – Это благородные рыцари, хозяева своих земель и угодий, у каждого под рукой есть баннерные рыцари и множество безщитовых… они хотят принести вам клятву верности, сэр Ричард! Последние слова он почти выкрикнул, а мои рыцари одобрительно зашумели. Когда стая увеличивается, это всегда хорошо. Я оглядел обоих, смотрят выжидающе, проронил задумчиво: – Когда я был распят в пыточном застенке барона Эстергазэ… некие вассалы Эстергазэ настойчиво требовали, чтобы меня смерти предали немедленно… В зале стало тихо, только сэр Митчел недовольно хрюкнул и сдвинул брови с такой мощью, что послышался грохот. Барон Альбрехт посмотрел на меня, на ожидающих моего решения рыцарей. – Сэр Ричард, поясните… – Охотно, – сказал я. – Они говорили, что отпускать меня опасно. Никакой выкуп того не стоит, чтобы оставлять такого противника в живых. В мертвом молчании один из рыцарей отвесил короткий поклон. – Это мои слова, – сказал он грубым голосом. – Слово в слово. – И мои, – добавил второй мужественным голосом. – Я поддержал графа Колдуина во всем. Я кивнул. – Ваша стойкость и правдивость говорят в вашу пользу. – Спасибо, сэр Ричард. Я повернулся к графу Колдуину: – Что-нибудь можете добавить? Тот покачал головой. |
