|
Я объяснил с самым серьезным видом: — Пфальцграф — это устройство для пальцегнутия. Маршалл посмотрел на меня с укором, мы же все серьезные люди, я сделал постное лицо. Барбаросса призадумался, а я порылся в памяти, но так ничего и не мог вспомнить, кроме того, что пфальцграф, т.е., дворцовый граф, во Франкском государстве председательствовал в дворцовом суде, потом стал графом округа, считался королевским должностным лицом… понятненько, Маршалл, как умело и преданно проводящий политику Барбароссы, старается привязать меня к их колеснице. Вот только я в отличие от них, знаю, что позже пфальцграф превратился во владетельного князя… К примеру, пфальцграф Рейнский начал именоваться также и князем Пфальца и почти не подчинялся королю… После долгой паузы Барбаросса прорычал: — Вообще-то самое подходящее… В Армландии целая куча графов. У всех земли, замки, родословные. Туда надо с соответствующим титулом, чтобы не запинали. — Я подготовлю королевский указ? — Да, — рыкнул Барбаросса. — Подготовьте. — Но есть одна тонкость… Маршал не уходил, взгляд вопросительный. Барбаросса нахмурился. — Какая? Говори прямо, как раньше, когда в твоей руке было копье! — Ах, Ваше Величество, мне бы ваши юные годы… Тонкость в том, что титул пфальцграфа обязывает к большему… Он умолк, Барбаросса нахмурился еще больше, взглянул на меня косо, потом на Уильяма. — Мог бы и промолчать. А до сэра Ричарда дошло бы только в пути, а то и там, на месте. Я спросил настороженно: — А в чем тонкость? Я человек простой, мне надо все на пальцах. И чтоб без среднего. Уильям взглянул на Барбароссу, тот кивнул, и Уильям сказал сильным, но уже не рыкающим голосом воина, а как должен объяснять царедворец: — Его Величество изволили облечь вас гораздо большими полномочиями, чем владельца земель барона де Бражеллена. Под вашей рукой оказываются земли и тех лордов, которые находятся в Армландии. То-есть, вы явитесь туда уже как пфальцграф… всей Армландии! Я подумал, осведомился: — Ваше Величество, а землю на Луне вы продавать не пробовали? — Продавать? — Жаловать, — поправил я поспешно. — Изволить жаловать своих верных людей обширными участками на Луне! С лесами, горами, озерами и всеми подданными, что там окажутся. Тоже нехило. Уильям улыбнулся, Барбаросса посмотрел на него зло и сказал раздраженным голосом: — Ладно, раз уж раскрываем все карты, то скажу прямо: тебе чуть больше работы, но зато и мощи еще как прибавится!… Те земли, как спелый плод, только и ждут, чтобы попасть в крепкие руки. А я, как очень неглупый король, предпочитаю, чтобы это были руки честного и преданного мне рыцаря… — Ваше Величество, — прервал я, — извините за напоминание, но я не состою у вас на службе. Он отмахнулся. — Ты сделал больше, чем мои самые преданные люди. Вот и хочу, чтобы те земли достались тебе. Я буду уверен, что ты проследишь и за королем Гиллебердом, это мой сосед с той стороны, и не позволишь оттяпать хотя бы клок… — А что, местные лорды… сепаратисты? — Король Гиллеберд, — прорычал Барбаросса, — хорош на посулы. Он многое может пообещать, только бы они отложились от меня и признали сувереном его, умного и всеблагостного. Потому и хочу, чтобы туда поехал честный и преданный… Я поморщился. — Ваше Величество, расчет на то, что я как-то забуду возразить и тем самым как бы признаю, что я у вас на службе? Он отмахнулся. — Да это оборот речи, не обращай внимания. — Вам бы юристом быть, — сказал я. — Повписывали бы в договора такие вот мелкие вроде бы незначащие пунктики, а потом разводили лохов. |
