|
. И черные тоже! – Сплошное надувательство! Как только придут сюда всего на год – всех облапошат! Дело сделано! Нет больше белых! Эта раса никогда не существовала… «легкий оттенок», вот и все! Настоящий человек – черный и желтый! Религия для белого человека – путь к скрещиванию! Их церкви! Еврейские, католические, протестантские, для белого человека – это смерть! Нет его больше! Кому верить? – Селин, вы смешите меня… Я никогда больше не видел Пуле… время от времени читал его статьи… легкие намеки… не более… я его задел, но лишь чуть-чуть. * * * Д-р-р-р-ин!.. Господин журналист звонит. – Мэтр!.. Мэ-этр! Не будете ли вы так бесконечно добры прочитать письмо, которое мы вам адресуем? – Месье!.. Месье! Письма!.. А, все письма я немедленно отправляю в мусорную корзину… не читая… куда ж мне от них деваться? – Мэтр, о, дражайший мэтр! Ваше мнение! Два слова! – Разрази меня гром, у меня нет их! – Умоляю, мэ-этр! – О чем же, черт побери? – О нашей молодой литературе! – Об этом несусветном старье? Клянусь Богом, ее не существует! Младенческий лепет! – Напишите об этом!.. Глубоко-глубоко уважаемый мэтр! – Хотите по-быстрому – обратитесь к Брюнетьеру! Свиснете у него! Он уже все сказал! – О, только вы! Только вы, дражайший мэтр! – Вы не будете больше надоедать? Не заявитесь сюда? – Клянусь, клянусь! Мэ-этр! – Он сказал, что вся литература будет уничтожена! – Кем, мэтр? – Шарлатанами! – Напишите об этом, мэтр! Мэтр! – Тысяча чертей, ни за что! Меня заставят написать что-либо, когда рак на горе свиснет! – А если мы все-таки приедем к вам, чтобы подобрать лепестки ваших необычных выска-зываний? – Только не моих! Брюнетьера, проказники! Брюнетьера! – Окажите нам эту честь, мэтр! Для нашей газеты! Умоляем! – Для какой газеты? Как бы сделать так, чтобы они не приперлись? – «Леспуар»! – Надежды нет, несчастные! – О, имейте жалость! Напишите нам об этом, мэтр! Мэтр, молодежь вас не знает! – Тем лучше для этих свиней! Пусть катятся колбаской о всем чертям, поджав хвост! – Вы приводите в отчаяние молодежь! Мэ-этр! Вы недооцениваете Францию и се богатей-шие ресурсы, Алжир, Академию, нашу грамматику! – К чертям собачьим, говорю вам! Всех подряд! И все это! От страны, которая больше не существует, остаются только распорядители кредитов!.. Да похоронные конторы… Сотня язы-ков, которые были посильнее нашего, забыто насмерть! Вы станете говорить на хеттском языке? На арамейском? – Мы настоятельно просим, дорогой мэтр, мы должны встретиться с вами! Мы расшвыряем ваших слуг, передушим ваших собак и выпустим вам кишки! Вы совсем свихнулись, и ваши мозги протухли! Алло, алло! Вы слышите нас? Вы нас понимаете? – Черт возьми, конечно! Немедленно берусь за дело! Кровожадное интервью! Я готов! Ли-цом к лицу с хищниками! Романский коллоквиум! Уже изрыгаю! – О, чудесно! О, мэтр! – Приезжайте! Приезжайте скорее, дорогие ребятки! Я обниму вас! Я вас расцелую! – Уф! Уф! * * * Рослый детина и худенький заморыш… Вот и они! Я запираю собак в загоне… Чтобы эта парочка молодых людей не стала потом повсюду хвастаться, будто я бросил их на растерзание своим хищникам… Эти двое молодых людей, здоровяк и худышка, с угреватыми лицами, не очень опрятные, не чистые, дышат учащенно, лица у них упрямые, я бы сказал – непробивае-мые… отнюдь не располагающие к дискуссиям… у меня нет ни малейшего желания… они захо-тели прийти, они здесь… что дальше? – Вы из «Леспуар»? – Совершенно точно, Селин! Мы себя спрашивали, да и сейчас спрашиваем, мы и наши друзья, действительно ли вы такой низкий и подлый ублюдок, как об этом везде твердят?… Вот мы и пришли спросить вас. |
