— Приказы у тебя получаются лучше, чем лесть. — Обдав Санту насмешливым взглядом, Кристина скрылась в подъезде.

У Луиджи, поджидавшего её в полном парадном облачении возле двери комнаты, был растерянный вид. Заметив девушку, он взглянул на часы и быстро перекрестился.

— Слава Деве Марии, что не оставила нас без помощи… Прошу вас, деточка, сделайте над собой маленькое колдовство, вы это умеете. Там все приготовлено. Я жду вас здесь, веселую и прелестную, как бабочка!

После того, как Кристина вошла в комнату, Луиджи приложил ухо к двери, прислушиваясь. Тишина. Он снова посмотрел на часы и деликатно поскребся в дверь:

— Синьорита, если можно, ради Бога — недолго.

В комнате было тихо.

Присев на краешек кровати, Кристина недоуменно рассматривала лежащее на ней вечернее платье — брабантское кружево глубокого черного цвета стоило, конечно, колоссальные деньги. Дивный покрой, обнажающий плечи и спину… Длинные перчатки из тончайшего бархата лилового тона, такие же туфельки и широкий кушак, предназначенный для фантастического банта.

«Господи!» — она отшатнулась от зеркала, увидев свое бледное, заплаканное лицо. И уже после этого заметила расставленный на столике гигантский набор парфюмерии и косметики с магической меткой CD.

Можно ли было устоять перед возможностью превратиться в фею, блеснуть напоследок яркой звездой? Уж слишком долго она изображала замарашку. Долой форму горничной и туфли на плоской подошве, быстренько в душ — холодный и обжигающий поток попеременно. И снова — зеркало. Умело работают пальцы, нанося на кожу волшебные дары парфюмерных мастеров. — «Спасибо за отличную школу, Джено», — мысленно поблагодарила Коруги Кристина. И вот кожа розовеет, приобретая золотистый цвет, соблазнительно выступают очертания пухлых губ и удивленно смотрят огромные ореховые глаза из-под таинственных, пушистых ресниц. Чудо! Платье тоже — как раз впору, будто шили по специальной мерке. Свободные линии не подчеркивают талию. Секунду поколебавшись, Кристина перебросила через плечо широкую ленту кушака, завязав на бедре шикарный, с ниспадающими концами бант. Натянув перчатки, она освободила от заколок волосы и уже на ходу, всовывая ноги в туфельки, надушила затылок и шею. Глаза лихорадочно блестели, и в какой бешеный галоп припустилось сердце!

— Фу, ох! Святая Мария… потрясающе! — Луиджи остолбенел при появлении девушки, растерянно разведя руки. Но тут же спохватился и подставил Кристине локоть. — Цепляйтесь крепче, голубушка. Я проведу вас потайными путями, нас не должны заметить раньше времени. Сюрприз, величайший сюрприз!

— А что я д-должна делать? — От волнения Кристина начала заикаться.

— Не беспокойтесь, все уже сделано.

Пройдя темный, пахнущий сыростью подземный коридор, они поднялись по лестнице и остановились. В разгоряченное лицо пахнуло свежестью. Впереди сиял прямоугольник света, а в нем, как на экране, сквозь пелену голубоватых лучей пробивались блеск праздника и тихое пение скрипок.

Кристина приблизилась к двери, выходящей прямо на сцену, устроенную в полукруглом портике, и зажмурилась, вцепившись в рукав дворецкого. За световой завесой в бездонной темноте угадывался зал с дышащими, шуршащими, любопытно перешептывающимися людьми. Как праздничные елки выступали из туманного мрака пирамиды горящих свечей в жирондолях. И вдруг они двинулись, словно начиная медленный хоровод. Луиджи вручил Кристине плотный свиток бумаг и шепнул, отдаляясь:

— Это вращающийся круг, как в театре, держитесь за канделябр.

Кристина пошатнулась, не найдя спасительного канделябра, и чувствуя, что сейчас свалится, вынесенная платформой на самый край сцены, взмолилась — «О, Господи!» И в то же мгновение её подхватили сильные руки.