Она вспоминала, с чего все началось под утро. Вспоминала и шла по узкой полоске асфальта к перекрестку. Там их половинчатая улица соединялась уже с настоящей: такие же небольшие дома, утопающие в ветках деревьев, но по обеим сторонам дороги. Опять же — ни людей, ни машин. Городок казался вымершим, и только звук ее шагов нарушал тишину. Агата с интересом вертела головой, после Глобурга здесь все было в новинку.

* * *

Агату перед рассветом разбудил женский голос. Незнакомый, звучавший печально и тихо.

«Девочка… Мне нужна твоя помощь».

Вот так — ни больше, ни меньше. Конечно, она встала, оделась в то, что было под рукой и тихонько, стараясь не скрипнуть дверью, вышла в коридор. Темнота, да и спят все, но голос не утихал. Он звучал изнутри, в голове Агаты. Похоже на сон, только все это наяву.

«Я в подвале… Помоги мне! Никто больше не слышит…».

Ступеньки лестницы были еле видны, она нащупывала очередную ногой и спускалась, держась за перила. Почему-то не возникло ни малейших вопросов, кто зовет ее, и чем она может помочь. Агата прошла по первому этажу до дверцы, за которой начиналась подвальная лесенка. Всего десяток ступеней, выложенных из старых камней, но не прямо вниз, а из двух частей: пять ступенек, поворот направо на узкой площадке и еще пять вниз.

* * *

Странная конструкция, но и это ее не удивило.

Опомнившись, что слишком темно, Агата включила фонарик в смартфоне. Да, вот так гораздо лучше. Могла бы сразу сообразить.

Подвал был большим, длиной с весь первый этаж дома и лишь немногим уже. Кирпичные стены, арки, поддерживающие от обрушения, земляной пол с неплотно уложенными длинными досками в качестве покрытия. Не то, чтобы сыро, но… как-то влажно. Ноги в наспех надетых тапочках слегка скользят.

Груды ящиков. Не современных пластиковых контейнеров, нет — деревянных, из досок, с обитыми железными полосками боками. На уголках тоже отсвечивает металл. Какие-то бочки вдоль стен, запылившиеся бутылки, доски, куча старой одежды в углу. Пачки старых газет, перевязанных истлевшей бечевкой. Пахнет сыростью и слежавшейся землей — в городе такие ароматы и не сыщешь, только где-нибудь в лесу.

В дальнем углу подвала желтой заплаткой на серо-коричневом фоне выделялась куча песка, частично раскиданного по полу, но явно брошенного на середине работы.

Яркая точка светодиода в телефоне освещала хорошо, но недалеко. Здесь бы обычный фонарь, на батарейках. У отца есть такой в машине, но не возвращаться же… Тишина. Нигде ничего не капает, не шуршит. Полностью мертвое место, кому отсюда звать, зачем?

— Здесь кто-нибудь есть? — шепотом спросила Агата. Звуки гасли, будто их впитывали стены. Никто не откликнулся.

А ведь страшно, запоздало подумала девочка. Сыро, холодно и неуютно. Ощущение полусна прошло, и она задумалась о происходящем. Кому здесь быть?

«Я здесь…», — вновь слышится в голове. — «Помоги мне…».

Слова оборвались. Агата повертела головой, подсвечивая телефоном то ящики, то стены, заглянула в самые дальние уголки подвала. Потолок нависал над девушкой, словно давил ее своей бездушной громадой. Она взглянула вверх и увидела пробежавшие тени — словно дым, в порывах ветра ткущий странные картины. Женщина с собакой на поводке. Нет, не женщина, почудилось — просто движение, сотканное из паутины и ночного страха. Агата посветила туда фонариком и… Нет, никого. Она вернулась к лестнице наверх, вышла, и уже отсюда, с первого этажа, услышала истошный крик брата. Побежала и попала в свою комнату на секунду раньше родителей.

* * *

Она отвлеклась от воспоминаний.

Улица вывела Агату в центр городка.