В конечном итоге Арман-Жан дю Плесси-Ришелье пробыл в Люсоне до 7 апреля 1618 года, а потом получил приказ выехать в ссылку в Авиньон, который тогда ещё не входил в состав Франции, а был под властью римского паны.

Считается, что нашего героя заподозрили в заговоре. Якобы была найдена какая-то тайная переписка между королевой-матерью и Клодом Барбеном, бывшим генеральным контролёром финансов, теперь ожидавшим судебного процесса в Бастилии. И хотя Арман-Жан дю Плесси-Ришелье не имел к ней абсолютно никакою отношения, его тем не менее обвинили в подготовке заговора и приговорили к ссылке.

«Я не был удивлён, получив эту депешу, — вспоминал потом наш герой, — так как низость правителей в любой момент могла преподнести мне любую несправедливость, варварство и неразумное отношение».

В тот же день он написал Людовику XIII письмо следующего содержания:

«Сир, я уезжаю послезавтра в точном соответствии с приказанием, согласно которому Вашему Величеству угодно было отправить меня в Авиньон».

Кто всё это организовал — неизвестно. Но, как бы то ни было, будущий кардинал «поспешно» покинул Люсон и потратил почти месяц на то, чтобы пересечь Францию с запада на восток. От Люсона до Авиньона по прямой — пятьсот пятьдесят километров. Потратить на такую дорогу месяц — это надо было постараться. Впрочем, недаром же древние говорили, что торопиться надо медленно.

Итак, Мария Медичи оставалась в Блуа, а Арман-Жан дю Плесси-Ришелье оказался в Авиньоне. Конечно же не по своей воле… Конечно же его вынудили туда уехать…

По словам биографа кардинала де Ришелье Энтони Леви,

«в начале 1619 года карьера дю Плесси достигла своей низшей точки, пусть даже его опала, как и у королевы-матери, была относительно мягкой. Ему было тридцать четыре года. Двор пренебрежительно называл его „Люсоном“ и считал не более чем провинциальным епископом».

По сути, о нём практически забыли, ибо его опала была вполне реальной. Однако сам Арман-Жан дю Плесси-Ришелье не терял надежды на то, что всё это не продлится вечно.

Между тем молодой Людовик XIII в действительности не имел ни способностей, ни желания для того, чтобы самому заниматься государственными делами.

Франсуа де Ларошфуко в своих «Мемуарах» характеризует его так:

«Король Людовик XIII отличался слабым здоровьем, к тому же преждевременно подорванным чрезмерньш увлечением охотой. Недомогания, которыми он страдал, усиливали в нём мрачное состояние духа и недостатки его характера: он был хмур, недоверчив, нелюдим; он и хотел, чтобы им руководили, и в то же время с трудом переносил это. У него был мелочный ум, направленный исключительно на копание в пустяках, а его познания в военном деле приличествовали скорее простому офицеру, чем королю».

В результате король полностью попал под влияние герцога де Люиня, фактически заменившего собой убитого Кончино Кончини.

По совету герцога де Люиня Людовик XIII вернул старых министров: Николя Брюлара де Сийери, Николя де Вилльруа, Пьера де Жаннена и других.

Со временем герцог де Люинь получил самые высокие титулы и даже задумал породниться с самим королём, женившись на его сводной сестре, на Екатерине-Генриетте, незаконной дочери Генриха IV и Габриель д’Эстре, родившейся в 1596 году.

Но этот бесстыдный брак без любви всё-таки не состоялся, и фавориту в 1617 году пришлось довольствоваться другой женой, которая впоследствии стала весьма известной особой. Это была юная, богатая, изумительно красивая и авантюрная Мария де Роган де Монбазон, дочь герцога де Монбазона, владевшего огромными землями в Бретани и Анжу.

Об этой женщине мы ещё расскажем, а пока же ограничимся следующим замечанием: после смерти герцога де Люиня она выйдет замуж за герцога до Шеврёз, а потом, став главной фрейлиной и ближайшей подругой Анны Австрийской, отдаст много сил борьбе против короля и кардинала де Ришелье.