— Всего лишь считает, что все Маллораны хуже червей, и относится ко мне соответственно.

Вздохнув, Частити прекратила бесполезный спор и, повернувшись, присоединилась к мужу и маркизу, который должен был сопровождать их до Портсмута.

Эльф наблюдала, как все трое разместились в золоченой карете. В мгновение ока кучер щелкнул кнутом, и шестерка лошадей тронула с места великолепный экипаж. Вскоре он свернул с площади Мальборо, увозя брата и невестку. Шон и Частити, высунувшись из окна, махали руками.

Прохожие, остановившиеся поглазеть на отбытие важных господ, продолжили свой путь. Праздные бездельники побрели дальше, слуги возобновили прерванные дела, а дети вернулись к своим играм.

Эльф закусила губу. Девушка тяжело переживала предстоящую разлуку с братом и жалела, что не поехала провожать Шона с женой в порт, хотя и понимала: прощание на корабле было бы не менее печальным, чем дома.

Она вспомнила, что уже пережила худшее. Семь лет назад Шон убежал из дому, увлеченный идеей вступить в армию. Некоторое время Эльф почти ненавидела брата. Ей казалось, он бросил ее, хотя девушка прекрасно знала: Шон никогда не смирится с жизнью, которую Ротгар прочил ему. Стать законником, прости Господи! Одна из самых нелепых затей их старшего брата.

Шона манила другая жизнь — полная опасностей и приключений.

За семь лет он был дома всего четыре раза, и сестра смирилась. Она наконец почувствовала себя достаточно взрослой и независимой, чтобы не тосковать по нему. Но в прошлом году Шон вернулся, тяжело больной, и Эльф столкнулась с ужасной реальностью — она могла потерять брата.

Для выздоровления Шона потребовалось несколько месяцев. Затем — женитьба и хлопоты, связанные с назначением на должность помощника губернатора в Новой Шотландии, что заняло еще больше времени.

Ее привязанность к Шону стала только глубже. Эльф казалось, она теряет часть себя, и горечь потери усиливалась от сознания, что он женат. Она сердечно любила Частити и не завидовала их счастью, но испытывала глубокую печаль оттого, что брат обрел еще кого-то, возможно, столь же близкого, как она.

Она обнаружила, что все еще стоит, тупо уставившись перед собой. Два лакея замерли как статуи, ожидая, когда можно будет закрыть двери. Со вздохом Эльф повернулась и вошла в дом.

И тут до нее вдруг стало доходить то, что уже некоторое время таилось в глубине ее сознания. Она завидует своему брату-близнецу! Его образ жизни омрачает ее существование. В каком-то смысле Эльф даже радовалась, что Шон уезжает так далеко.

Когда лакеи закрыли за ней двери, перекрыв доступ солнечным лучам и птичьему гомону, она окончательно осознала, что присутствие горячо любимого брата мучило ее весь прошедший год.

Чем больше узнавала она о его приключениях, тем более никчемной представлялась ей собственная жизнь. Ее угнетала мысль о том, что она-то ничего не успела за минувшие семь лет. Разумеется, Эльф посетила множество балов, раутов, музыкальных вечеров и немало приемов устроила сама. Она разъезжала между Лондоном и Ротгарским аббатством и Даже совершила поистине невероятное путешествие в Бат и Версаль.

Возможно, кому-то ее жизнь и казалась полной, так как она управляла домами братьев и имела много друзей. Но, слушая истории о путешествиях в далекие страны, об одержанных победах и проигранных сражениях, о кораблекрушениях и змеиных укусах, она пришла к неутешительному выводу, что не совершила ничего сколько-нибудь выдающегося.

Вздрогнув, девушка поняла, что опять стоит, уставившись в одну точку, на сей раз в центре отделанного панелями холла. Подхватив изящные юбки, она взбежала по широкой лестнице, чтобы уединиться в собственных покоях.

Но некуда убежать от мыслей, которые роились в глубине сознания, обретая ясность и пугающую определенность.

Шон только что женился и отправился в очередное путешествие.