— Я не потерплю этого! — кричала леди Ивераг. — Говорю тебе, Френсис, я не желаю жить по твоим папистским законам. Мы похожи на диких зверей, запертых, как в клетке, в этом Богом забытом имении. Ты общаешься на непонятном языке со своими священниками, а я живу в вечном страхе. Ночи напролет я не могу уснуть. Я лежу с открытыми глазами и думаю о том, что на нас в любой момент могут донести. И тогда у нас отберут все — дом, земли, имущество, даже этот ковер, который сейчас лежит у нас под ногами. Неужели ты ненавидишь меня до такой степени, что готов лишить меня общения с друзьями?

— Я не испытываю к тебе ненависти! — воскликнул лорд Ивераг, его голос заметно дрожал. — Не говори так!

— Почему? Я говорю правду! Тебе безразличны мои чувства. Тебя не волнует, что я страдаю. О Боже, только теперь я поняла, что значит быть женой паписта! Я не смею прикоснуться к своим деньгам, не смею появиться в приличном обществе. Я не могу поехать в Дублин или в Лондон, потому что боюсь оставлять тебя одного! Боюсь, что ты выдашь себя, Френсис, пойдешь в католическую церковь, куда тебя неудержимо тянет, как пьяницу в кабак! Но почему…

— Потому что я такой, какой есть! — взревел лорд Ивераг. — Потому что мои предки исповедовали эту веру на протяжении шести столетий, и я не забываю, что мы ирландцы! И сыну я тоже не дам забыть об этом! Придет время, и эти омерзительные законы отменят, и тогда Фэлен будет гордиться мной! Он поймет, что его отец не был флюгером, меняющим свои взгляды и убеждения в зависимости от направления политических ветров. Я отвечаю за судьбу своих родовых земель и за честь семьи перед Богом!

— Ты считаешь, что защищаешь честь семьи, когда отказываешься выполнять свои супружеские обязанности, потому что боишься, что я забеременею и рожу еще одного ребенка?

— О Боже, Кристина…

— Не делай вид, что ты шокирован моими словами! Я знаю, что у тебя на уме, Френсис. Ты не хочешь, чтобы Ивераг делили после твоей смерти. А поскольку у тебя один-единственный сын, то этот несчастный клочок земли с дикими скалами и горами по закону достанется ему одному в наследство. Может быть, ты по-своему прав. Этот бесплодный край не мог бы никого прокормить. У тебя достаточно денег, чтобы заплатить за недвижимость в Дублине, ты ведь наверняка хочешь обеспечить своему драгоценному сыну хорошее будущее. Но ты папист и лишен права приобретать недвижимое имущество, Френсис, не забывай об этом.

Фэлен услышал звук шагов матери, направлявшейся к выходу из кабинета. Дверь распахнулась, и в темный вестибюль упал свет.

— Фэлен, иди сюда! — властным тоном позвала его мать.

Мальчик вошел в заставленную книжными шкафами комнату. Ему была неприятна вся эта ситуация — ожесточенность родителей, их сердитые голоса, учащенное, неровное дыхание матери. Отец был разъярен. Он едва сдерживал свой гнев, сидя за большим письменным столом. Посмотрев на Фэлена, он перевел взгляд на жену.

— О Боже, Кристина, неужели ты хочешь втянуть в конфликт нашего сына? — Лорд Ивераг вышел из-за стола и, подойдя к камину, взялся за шнур колокольчика. Повернувшись к Фэлену, он ласково сказал ему: — Иди спать, сынок. Уже поздно.

— Ему есть что сказать, — решительным тоном заявила графиня. — Выслушай его, Френсис.

Лорд Ивераг опустил руку, так и не вызвав слугу.

— Фэлен, повтори отцу то, что ты выучил сегодня, — попросила мать.

Комок подступил к горлу мальчика, он не мог произнести ни слова. Растерянно глядя на родителей, Фэлен молчал.

— Начинай, Фэлен, — потребовала мать. — Продекламируй те строчки, которые тебе хорошо запомнились.