Лорд Трэмонт вернулся на своё место, после чего встал Лорд Уинфилд:

— Лорд Ланкастер, как вы ответите на эти обвинения? — спросил он, после чего Джеймс встал, и взял слово:

— Я объявляю их ложными целиком и полностью. Те упомянутые Лордом Трэмонтом вещи, в которых была какая-то истина, были искажены в своём смысле и намерении, чтобы переложить вину на невинных. Дэвон Трэмонт использовал моё приглашение, чтобы привести в мой дом убийц в попытке уничтожить семью Ланкастер. Будучи там, он оскорбил моего сына и молодого Лорда Камерона, что стало источником их ссоры. Он попытался убить Лорда Камерона с помощью магии во время охоты на кабана. Дориан Торнбер не позволил ему завершить начатое, и показал выдающуюся сдержанность, не убив Дэвона прямо на месте. Я приглашаю вас вызвать любых участников, названных Лордом Трэмонтом, что присутствуют здесь сегодня, и я поручусь за их слово, — выдал Джеймс, сделал глубокий вдох, и посмотрел на собравшихся лордов.

— Учитывая случившееся, это мне следует выдвигать обвинения в преступлении в адрес Трэмонта, если бы я был достаточно глуп, чтобы считать его виновным в преступлениях его сына, — закончил он, отошёл назад.

Юстициарий ответил:

— Желаете ли вы выдвинуть встречные обвинения против Лорда Трэмонта?

— Не желаю, из уважения к нашей прежней дружбе, и зная, что он не принимал никакого участия в преступлениях своего сына, — ответил Джеймс.

— Как вы ответите на обвинение в том, что Дориан Торнбер угрожал жизни Дэвона Трэмонта, или в том, что это же самое сделал Лорд Камерон, перед тем как исполнил свою угрозу? — спросил Лорд Уинфилд, который, похоже, искал объяснение для каждой частности.

— Дориана Торнбера нет здесь, чтобы ответить на это обвинение, но я вызову ответить его друга и другого участника, Лорда Камерона, — ответил Джеймс, посмотрев на меня.

Это был мне сигнал, так что я взял слово. До этого я боялся, что буду слишком нервничать, чтобы говорить, но моё волнение сменилось гневом.

— Я — Мордэкай Иллэниэл, новый Граф ди'Камерон. Дэвон Трэмонт оскорбил моих приёмных родителей, и я ему угрожал, но лишь избиением. Он вызвал меня на дуэль, а потом согласился заменить её шахматной партией. Он также предложил поставить сотню золотых марок. Я ничего не вытягивал из него обманом, я лишь поднял ставки, — сказал я, остановившись, чтобы перевести дух, и услышал, как среди собравшихся прошло несколько тихих смешков.

— Как вы ответите на обвинение в том, что Дориан Торнбер также угрожал его жизни?

— Я — волшебник, каковым являлся и Дэвон Трэмонт. Он напал на меня во время охоты на кабана, и почти убил меня, парализовав мою лошадь, когда та неслась галопом. Дориан был свидетелем этого, и заставил его сдаться, не завершив начатое, — ответил я.

— Нет никаких записей о том, чтобы кто-либо в роду Трэмонов имел чародейские силы. Дэвон определённо никогда прежде их не проявлял, но вы утверждаете обратное?

— Утверждаю.

Лорд Трэмонт выпалил:

— Это нелепо! Мой сын никогда не проявлял никаких признаков магического таланта.

— Как вы подтвердите своё утверждение, Лорд Камерон? — с заинтересованным видом спросил Лорд Уинфилд.

— Все видели, как он использовал свои способности в битве на балу в ночь его смерти.