-  Наемников тоже хватает, - поддержал брат - Сегодня отправили им подкрепление. Полковник Эльд тоже поехал с ними. Высшие военные чины хотят дать генеральное сражение. Надеюсь, столица устоит.

    -  Я тоже надеюсь, - кивнул я - Но имперцы с легкостью разрушили несколько пограничных крепостей. А это кое о чем говорит. Кстати, что с ополчением Гента? Где тренировочный лагерь?

    Тох поморщился, налил себе еще вина и осушил кружку одним махом. Я покачал головой, когда заметил, что глаза рата превратились в медвежьи. Оборотень устал и нервничал, все слабее контролировал свою звериную сущность.

    -  Нет больше ополчения, - пробубнил Тох и упер взгляд в столешницу. - Сообща мы приняли решение распустить людей. Лагерь разнесли по бревнышкам за пару часов.

    -  Как же так? - удивился я. - Кто будет защищать город?

    -  А вот так, - проворчал брат, помрачнев. - Пойми правильно, Эскер… Заставлять гентцев идти на стены - значит приговорить их к смерти. Они ничего не умеют. Да и не желают сражаться. Едва вышел приказ о роспуске - разбежались по домам. Было бы время до весны - выучили б и натаскали. Но сейчас наши обыватели просто смазка для мечей скифрцев. Решение далось нелегко, поверь. А защищать город будут наемники, стражники Патрика и те, у кого совесть еще жива.

    -  Мрон! - пробормотал я. - Тох, ты понимаешь, что это значит?

    -  Прекрасно, - кивнул брат. - Мы обречены. Если имперцы подойдут к стенам, долго не продержимся.

    -  А ты…

    -  А я буду выполнять свой долг! - твердо сказал Тох, сверкнув глазищами. - Во что бы то ни стало. Гент - мой город, я прожил в нем всю жизнь. И отдавать в руки скифрцев не желаю.

    Во взгляде оборотня промелькнуло едва сдерживаемое бешенство. Я осторожно отодвинулся. Не то чтобы боялся брата, но маги-ликантропы плохо контролируют эмоции. Не хочется упасть под стол с рассеченным горлом. Когти у Тоха острые как ножи.

    -  Что посоветуешь мне? - задал я самый важный вопрос и затаил дыхание.

    Приступ ярости прошел так же быстро, как и начался. Тох совладал с собой, задумчиво поскреб небритую щеку и проворчал:

    -  Я хочу попросить прощения.

    -  За что? - изумился я, едва не пролив остывший кофе на куртку.

    -  За то, что отправил тебя туда, - ответил Тох и отвел

    взгляд. - Я потерял родного брата. И послал на смерть двоюродного.

    -  Пустяки, - отмахнулся я небрежно. - Забудь…

    -  Пустяки? - вновь взъярился Тох. - Ты попал в самое пекло, несколько раз чуть не погиб! Хлебнул боли сполна. А я сидел тут в тепле и уюте, дрессировал ленивых тварей.

    -  Тох! - воскликнул я.

    -  Что? - рявкнул оборотень.

    Я внимательно посмотрел на него. В карих глазах плескалась горечь и боль. «Тох во всем винит себя, - осознал я. - В том, что Аш ушел к скифрцам. Ц том, что люди не желают отстаивать свою свободу. А я - еще один лишний повод казнить и истязать себя».

    -  Прекрати, - сказал я мягко. - Это война. А ты один из командиров. И если долг потребует, то пошлешь брата, отца, даже сына в бой. Я ведь жив…

    Брат кивнул и обмяк на стуле. Тяжело вздохнул, схватил кувшин и поболтал - тот оказался пуст.

    -  Какая жалость, что не умею напиваться.