Я вошел в небольшой трактирный зал, моргнул, ослепленный. Как только глаза привыкли, огляделся по сторонам. Видно, что когда-то это было роскошное заведение. На стенах висели старые выцветшие полотнища с вышитыми сценами битв, древними гербами. Стойка и мебель сделаны из дорогих пород дерева. Во всем сквозило изящество, даже легкая аристократичность. В камине весело пылал огонь, над ним висел большой котелок. Там булькало, шел пар. Запахи волнующие, мясные. Суп со свининой, определил я. В животе тут же голодно квакнуло. Руки затряслись, кровь быстрее побежала по жилам. Оттаивающую кожу лица и ладоней неприятно покалывало.

    Из дальней двери выскочил трактирщик, смущенно улыбнулся. Но в глазах был страх и затаенная надежда. Ведь господа могут и побуянить. Но если угодить, то ничего ломать не будут и, может, даже заплатят. Лицо очень худое, вытянутое. Нижняя челюсть выдвинута вниз и вперед, что придавало сходства с конем. Глаза серые, выцветшие. Хозяин вытирал руки тряпкой, смотрел на нас снизу вверх.

    -  Что желают господа? - спросил трактирщик и поклонился. В каждом движении скользила готовность прислуживать, угождать.

    -  Есть и пить! - отрубил Феран. - Мы сядем за тот стол. Командир указал в угол, подтолкнул туда Маэрдира.

    Трактирщик испуганно закивал, опять поклонился. Еще ниже. Он трусливо вздрагивал при каждом звуке, прятал взгляд. Робел пред столькими могучими воинами в доспехах, что двигались уверенно, словно тараны, говорили громко и повелительно.

    -  Да-да, конечно, господин, - торопливо сказал хозяин. - Моя жена и дочери готовят… да, готовят. Не сомневайтесь, вы будете довольны.

    -  Надеюсь, - веско сказал Феран. Отстегнул меч от пояса, хлопнул ножнами по стойке. Трактирщик вжал голову в плечи, ссутулился. - Мы намерены переночевать здесь. Комнаты есть? Ладно, спрошу по-другому… Нормальные, годные для сна и отдыха комнаты?

    -  Н-найдутся, господин, - пробормотал хозяин, - Мои дочери все устроят…

    -  А дочери красивые? - хохотнул из-за стола Маэрдир. - Чур, мне самую пухленькую и тепленькую!

    Трактирщик смешался, затравленно оглянулся. Я скривился - жалко мужика. Видно, что безобидный. Живет просто, никого не трогает. А тут мы нагрянули, наглые и хамоватые. Небось сожрем последние припасы, изнасилуем дочерей. И уедем… Он постарался не обращать внимания на вопрос мечника, склонился еще раз перед Фераном. Спина не переломится, а вот господ надо задобрить.

    -  Хорошо, - кивнул лейтенант, пронзив взглядом хозяина. - Иди. Ах да… Вино у тебя есть?

    -  Поищу, - покорно сказал трактирщик, развел руками, извиняясь. - С прошлого года что-то осталось. Время трудное, торговцы сюда редко захаживают…

    -  Да понял я, морда! - хмыкнул Феран. - Тащи что есть! Сделай глинтвейна на всех… Нам нужно согреться.

    Трактирщик быстро закивал. Сгорбившись, пошел прочь. Я скривился, красноречиво посмотрел на Ферана. Командир уловил укор в моем взгляде, отмахнулся: мол, не мешайся, без тебя разберусь. Но заколебался, остановил жестом хозяина.

    -  Да, и еще. Не трусь ты так. Мы будем вести себя пристойно… И заплатим.

    Трактирщик вздохнул с облегчением и робко улыбнулся.