— Знаешь что? Я перезвоню Молли Паркер и договорюсь о цене, а ты съездишь к ней сам и просто привезешь письма моей матери сюда.

— Это неразумно, Элис, — возразил Фред. — Старуха даже не сказала, о каких письмах речь. Может быть, в них совершенно бросовая информация.

— Фред, я тебе доверяю. — Элис подкрасила губы, приблизив лицо к зеркалу. — Поезжай и реши на месте, стоит ли дело тех денег, которых она запросит. Я же не могу вообще никак не отреагировать на ее звонок. А вдруг это какая-нибудь страшная тайна?

Элис легкомысленно хихикнула, а Фред нахмурился. Он опасался тайн. А эта, судя по всему, была тайна из прошлого: старые письма, старые люди.

На следующий день, войдя в кабинет, Фред увидел совершенно другую Элис Хэммерсмит. Она была бледна, растерянна и задумчива.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — забеспокоился он.

— Да, все нормально.

— А выглядишь неважно. Ты звонила Молли Паркер?

— Звонила. Можешь ехать, она тебя ждет.

— Много она запросила?

— Терпимо, — Элис протянула ему чек.

Фред быстро взглянул на сумму, потом поднял глаза на свою работодательницу:

— Смеешься? Ты ведь даже не знаешь, что покупаешь!

— Знаю. Она мне сказала.

— Да? Я могу узнать — что?

— Сейчас я не стану обсуждать это, Фред. Сначала привези письма, потом поговорим. Обещаю, что все тебе расскажу, тем более, мне наверняка понадобится твоя помощь.

— Ты из-за этого так расстроена? Из-за того, что тебе сказала сумасшедшая старуха?

— Думаю, с ее головой все в порядке. И если честно, да, я расстроилась из-за этого.

— Зря ты не хочешь мне сказать.

— Извини, Фред, я в самом деле не готова к подобному разговору. Не обижайся. — Элис помассировала виски, болезненно сморщившись. — Скажи лучше, когда ты сможешь выехать.

— Думаю, чем раньше я вернусь, тем лучше, ведь так?

— Так.

— Тогда пойду собираться.

— Спасибо, Фред. Возвращайся поскорее.

Но Фред вернулся лишь через полторы недели. И писем с ним не было. Пока он ехал, Молли Паркер, горевавшая по погибшим дочери и зятю, довела себя до приступа и слегла. Когда Фред появился в больнице, старушка находилась в полузабытьи, и через какое время с ней можно было бы обсудить дела, никто сказать не мог. Узнав об этом, Элис безумно расстроилась, и Фред настоял на объяснениях.

— Речь идет о старом семейном деле, — призналась Элис. — Дочь Молли Паркер — Лора Шмидт — была близкой подругой моей матери. Я тебе рассказывала, что моя мать погибла в дорожной катастрофе, когда мне было десять лет. Так вот. После замужества Лора переехала в другой штат, но связи с подругой не потеряла. Они писали друг другу длинные письма, в которых подробно делились всеми новостями и личными переживаниями. Моя мать поведала подруге и историю своей большой любви. — Элис изо всех сил старалась держать себя в руках. — Короче. Дейл Хоккес — не мой настоящий отец. — Фред беспокойно шевельнулся в кресле. — Самое паршивое, что он об этом даже не догадывается. Мать поклялась не говорить ему, — голос Элис сорвался.

Фред быстро встал и, подойдя поближе, сочувственно похлопал ее по руке. Он не знал, что сказать.

— В письмах, которые хочет продать старушка, есть имя моего настоящего отца. Вот за что я собиралась заплатить деньги, понимаешь? Молли Паркер не назвала этого имени, сказала только, что мой настоящий отец был художником. Фред, я не знаю, что делать? — в отчаянье воскликнула она.