— А что произойдет, когда тебе надоест делить со мной свою постель? — рискнула спросить Алекс.

Гордон невозмутимо пожал плечами.

— Я могу задать тебе тот же вопрос, дорогая. Возможно, однажды утром ты проснешься и почувствуешь, что совсем не хочешь заниматься со мной любовью, попросту разлюбишь меня.

Алекс недоуменно уставилась на него. С какой это стати Гордон говорит за нее? Говорил бы лучше за себя, ведь, без сомнения, такое случалось именно с ним.

— Сомневаюсь, что подобное может со мной случиться, Гордон. — Она вовсе не собиралась принимать его циничную правду. — Ты никогда не станешь для меня менее привлекательным. И как только это пришло тебе в голову?!

— Здорово, что ты это сказала! Это так возбуждает… Но… но все влюбленные поначалу так думают, а потом… Поэтому, давай не будем заглядывать далеко. Поживем сегодняшним днем, но возьмем от него все. Кто знает, что сулит нам будущее? Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Алекс. — Будем жить, как будто каждый день — последний.

— Умница! А сейчас мне надо сделать несколько важных звонков. — Гордон направился к дверям.

— Разве нельзя позвонить отсюда? — жалобно спросила Алекс, панически боясь остаться в одиночестве.

— Не думаю. По крайней мере, некоторые уж точно нельзя. Сейчас я поеду к себе в агентство. Главное, не волнуйся, все будет хорошо. Только не расслабляйся. И не отвлекайся от главного. Я заеду за тобой в… Когда? В шесть, в половине седьмого?

Алекс глубоко вздохнула. Конечно же, Гордон прав. Не может она постоянно прятаться за его спину. Она должна научиться действовать самостоятельно. И не развалилась же компания, когда Гордона не было. Жизнь продолжается!

— Лучше в семь, — твердо сказала она.

— Вот это по-нашему! — Гордон одобрительно усмехнулся. — Узнаю свою девочку. Но смотри не перетрудись. Оставь силы на вечер, — многозначительно добавил он уже за дверью.

14

— Ты что, очень устала?

Алекс с трудом отвела глаза от десерта, который официант только что поставил перед ней.

— Думаю, это от вина, — сказала она. — Я раньше никогда не пила красного, а оно, оказывается, действует совсем по-другому. От белого мне становилось весело, а сейчас, наоборот, хочется спать.

Гордон грустно улыбнулся.

— Давай-ка, я отвезу тебя домой.

— Не-ет, нельзя! Мы еще не съели наш десерт, а я знаю, сколько он стоит! Целое состояние. Я подглядела цену в меню.

Они сидели в премиленьком, очень дорогом ресторанчике на набережной, с прекрасным видом на залив и с превосходной кухней.

— К черту деньги! Я отвезу тебя домой в кроватку! — Гордон отодвинул стул и поднялся.

Алекс, секунду назад буквально засыпавшая за столом, при слове «кроватка» мгновенно пришла в себя.

Минут через пять они уже направлялись к машине. Нетронутый десерт был аккуратно упакован в коробку, которую Алекс осторожно несла в руке.

— Как мило, что официант позволил взять десерт домой, правда? — попыталась завязать она разговор.

Ее нервы были натянуты до предела, и от напряжения засосало под ложечкой. Что Гордон имел в виду под словом «кроватка»? Кровать, как просто кровать, где положено спать, или кровать, где сон — не главное занятие? Алекс очень надеялась, что имелось в виду все-таки последнее, потому что вряд ли ей теперь удастся уснуть, не завершив то, к чему Гордон стремился с утра. Ей удалось сдержать себя днем, но сейчас желание разгорелось в ней с удвоенной силой, заставив бешено колотиться сердце, стремительно разгоняя по венам кровь.