То ползком, то с трудом ковыляя, пробрался он к другому месту, на сто шагов от первого костра, и развёл здесь такой же дымящийся костёр. Он сделал всё, что мог, и теперь ему оставалось только ждать.

На сучке дерева у самого лагеря сидел жирный голубь, отделившийся каким-то образом от всей остальной стаи. Рольф пустил в него стрелу, и через минуту голубь был у него в руках.

Зоб голубя, когда Рольф чистил его, оказался набитым крылатыми семенами серебристого вяза; очистив совершенно голубя, он наполнил его внутренность этими семенами, которые, как ему было известно, отличались прекрасным вкусом, а потому могли доставить некоторое разнообразие его столу.

Прошёл целый час после этого. Рольф вернулся к первому костру, который начал уже гаснуть. Мимоходом он нашёл себе крепкую палку, чтобы опираться на неё, и тут вспомнил, как Хог ходил на одной ноге и двух костылях.

— О! — воскликнул он. — Вот и выход нашёлся.

Всё внимание его обратилось на то, чтобы найти себе костыли. На деревьях было множество подходящих сучьев, но все они находились на недосягаемой для него высоте. Прошло довольно много времени, прежде чем он достал то, что ему было нужно. Час по крайней мере возился он, стараясь приспособить сучья для костылей. И вдруг до слуха его донёсся звук, от которого у него даже сердце запрыгало в груди.

Звук этот, еле слышный, прозвучал где-то далеко на севере: «Эй… го… го!»

Рольф уронил нож и стал прислушиваться, открыв инстинктивно рот, что способствовало уменьшению давления воздуха на барабанную перепонку и делало её более восприимчивой к звукам. Снова послышалось: «Эй… го… го!» Рольф не сомневался больше и крикнул во весь голос:

— Эй… го… го! Эй… го… го!

Минут десять спустя послышался громкий лай, из лесу выскочил Скукум, который тут же принялся прыгать вокруг Рольфа, как бы желая сказать ему, что он всё уже знает. Вскоре после него появился и Куонеб.

— Эй, мальчик! — сказал он, улыбаясь и протягивая Рольфу руку. — Да, ты поступил правильно, — и он кивнул в сторону дымящегося костра. — Я понял, что ты в затруднении.

— Да, — отвечал Рольф, показывая распухшую лодыжку.

Индеец взял на руки Рольфа и снёс его к маленькому лагерю. Здесь он вынул из принесённого им узла хлеб и чай и приготовил обед для двоих.

За обедом они рассказали всё друг другу.

— Я очень беспокоился, когда ты не вернулся вчера к ночи, потому что у тебя не было с собой ни еды, ни одеяла. На рассвете я поднялся на гору и долго смотрел на юго-восток, куда ты уехал в лодке, я ничего не увидел. Тогда я взобрался на другую гору повыше, откуда я мог видеть северо-восток, и, увидев два дыма, я узнал, что сын мой жив.

— Ты хочешь сказать, что я нахожусь на северо-востоке от лагеря?

— В четырёх милях от него. Я пришёл потому не скоро, что ходил за лодкой и на ней приехал сюда.

— Как так на лодке?! — с удивлением воскликнул Рольф.

— Ты находишься всего в полумиле расстояния от реки Джуссепа, — был ответ. — Я скоро свезу тебя домой.

Рольф не поверил сначала, но скоро убедился, что это так. При помощи топора они сделали пару хороших костылей и двинулись в путь.

Минут через двадцать они сидели уже в лодке, а спустя час были в полной безопасности у себя дома.

Рольф долго думал о случившемся. В минуту самого глубокого отчаяния нашёлся для него выход, и всё произошло так просто и так естественно. До конца жизни своей не забудет он этого. «Выход всегда есть, и мужественное сердце его найдёт».

L. Продажа мехов

Если бы Рольф был дома, у своей матери, она бы растёрла его распухшую и почерневшую ногу гусиным жиром.