|
Эстрадники, поднадоевшие в московском телеформате, обрели второе дыхание в региональной политике, оказавшись, как правило, толковыми менеджерами и рачительными хозяевами. «Сам Роман Ильич называл эти местные радости генеральной репетицией и чему-то усмехался — мы тогда не понимали чему, — рассказывал автору этих строк Михаил Успенский, помощник президента по работе с регионами. — К апрелю наши выдвиженцы переиграли соперников и осели в провинции. Только Регина Дубовицкая вскоре запросилась обратно в Москву. «Они, Роман Ильич, надо мной смею-у-у-утся! — трагическим голосом жаловалась она президенту на свой электорат. Ей достался город физиков — колючая подмосковная Дубна…»
Уход в политику юмористов советской школы благоприятно повлиял на весь телеэфир. «Аншлаги», «Смехопанора-мы», «Кривые зеркала», лишенные звезд, рассыпались в прах без всякого административного нажима. Природа не терпит пустот: на развалинах возникли рейтинговые разговорные шоу формата stand-up, подобные «Comedy Club», — едкие, задиристые, подчас весьма и весьма грубоватые, чей юмор, однако, не вызывал уже совковой оскомины. «Нельзя сказать, будто новые юмористы всегда лучше старых, — замечал в интернет-газете «Взгляд» писатель Рустам Кац. — Порой они хуже старых. И мы, и вы, и сам президент Арбитман, я сильно подозреваю, не в большом восторге от лихой развязности этих юнцов, от их шуточек про Кремль, от часто повторяемых «жоп» и прочего в том же духе. Но давайте не будем ругаться: эти ребята — просто другие, они символ уже другого времени, в котором мы оказались вместе со страной в начале XXI века…» Разобраться с главным советским праздником оказалось сложнее, чем положить на обе лопатки советский телеюмор: все же дата 7 ноября (25 октября по старому стилю) обладала «многоступенчатым» бэкграундом; праздник отмечали еще задолго до появления ТВ, и дата, казалось, навечно впечаталась в подкорку. Даже Ельцину в годы бури и натиска не удалось вытравить ее из памяти. Наскоро придуманный, эклектичный и мертворожденный «День примирения и согласия» не мог устроить ни правых, ни левых. «Роман Ильич понимал, — пишет Р. Медведев, — что если уж изыскивать дату, удобную для всех, то праздничная альтернатива «Великому Октябрю» должна быть найдена в любой сфере, кроме политической». Выступая в программе НТВ «Итоги» (февраль 2004 года), Роман Ильич говорил так: «Я не посягаю на чужие убеждения. Пускай члены КПРФ проводят свои демонстрации 7 ноября — пожалуйста, нет проблем. Я другое не пойму: почему у нас в стране должен оставаться выходным день, когда заговорщики совершили в стране переворот, свергли законное Временное правительство и развязали гражданскую войну? Ну ладно, раз мы привыкли отдыхать где-то в первой декаде ноября, мы выходной сохраним, слово президента. Но тогда уж надо придумать хотя бы повод поприличней — не такой конфликтный, как раньше, чтобы опять не идти брат на брата». Граждане России расслышали обращенное к ним конкретное предложение и в считанные дни завалили Администрацию президента разнообразными проектами переустройства ноябрьских праздников. Вот лишь несколько цитат с интернет-сайта (орфография и пунктуация для удобства приведены к стандартным). «Пора учредить День объединяющей песни, — с таким предложением обращалась большая группа выпускников музыкальной школы № 3 г. Воронежа. — Нет, нам в принципе нравится, что наш гимн теперь без слов, учить не надо, но в этом медитативном «ля-ля-ля» не хватает мобилизующего, организующего начала; каждый сам за себя. Пусть у нас будет спецдень, а лучше два, когда граждане смогут, не отходя от стола, петь, петь, петь дружным хором до полного просветления души. |
