– Поднимайся! – Сергей жестко потряс меня за грудки. – Нельзя терять эффект внезапности! Они там, в своих краулерах, сидят ни живы, ни мертвы! Небось на говно исходят – эдакий фейерверк! Оружие твое где? Отлично! Иди за мной, никакой личной инициативы – пристрелю на месте! Понял?

Бегом в переулок, засим, укрываясь за грудами мусора и сгоревшими много лет назад автомобилями, по бывшей улице Бривибас – к конвою союзников. Нам отлично помогала белесая взвесь не успевшей осесть пыли, густая будто туман на болоте. В горле першило, пыль проникала даже через плотную шерсть маски. Икалось по‑прежнему здорово, но вскоре все мысли занял тот самый боевой азарт, не позволяющий почувствовавшему вкус настоящей войны человеку уйти с поля боя до самой победы или смерти…

Передний «Тигр», напрочь загораживая дорогу, пылает, будто большая свечка – верхние люки закрыты, значит экипаж сгорел внутри. Исковерканные мотоциклы – взрыв моего снаряда прикончил и часть кортежа… Сергей, быстро, хищно, обогнул танк, несколько раз выстрелил из пистолета, сжатого в левой руке – видать узрел выживших мотоциклистов.

– Займись замыкающим конвой танком, – Сергей махнул рукой, куда‑то в обжигающий туман, – я вскрою передний краулер! Потом – ко мне! Бегом!

«Займись танком»… Интересно, как? Меня в армии учили расправляться с бронетехникой с расстояния, используя умную технологию! Не саперной же лопаткой вскрывать махину весом в 180 тонн!

Приказ есть приказ – я, просачиваясь вдоль гладких бортов краулеров, выскочил прямиком к замыкавшему цепочку гигантскому «Маусу». Стоит себе.

Едва‑едва удалось увернуться от пулеметной очереди – они, гады, все‑таки меня заметили! Повалился на живот, пополз к гусеницам, наткнулся на труп мотоциклиста. Потертый кожаный плащ, знакомая германская каска с «наушниками» и символом – намалеванный черно‑бело‑красный маленький гербовый щит сбоку. Череп мотоциклиста, как и сама каска, пробит осколком – надо думать, последствия близкого ядерного взрыва. Половина килотонны, не хухры‑мухры…

Вот и «Маус». Но что же теперь делать?

Господи, как не везет! Моя высокотехнологичная винтовка засбоила – это оружие предназначено для полиции, служб охраны, а не для боевых действий в условиях ядерной войны! Электромагнитный импульс – и вот эффект: вся электроника полетела! Бесполезное железо! Наверное, у Сергея то же самое, зря надеялся на военные чудеса будущего. Я машинально сдернул с плеча древний МП‑38, надежную хлопушку конструктора Эриха Фольмера.

Танк величественно рыкнул и подался назад. Я – за ним. Подполз сбоку, по‑обезьяньи цепляясь, вскарабкался на броню. Но ведь нельзя же воевать со здоровенным танком, пусть старым и примитивным, только с помощью автомата? Думай, думай, болван! Время уходит!

Решение пришло само собой. У меня, как и у Сергея, в запасе лежал баллончик с аэрозольным веществом, не пропускающим инфракрасные лучи. Что на этикетке указано? Верно: «Горюче, взрывоопасно!»

Отрывается клочок ткани от комбинезона, обильно поливается аэрозолью. Промокшей тряпочкой обматывается распыляющее устройство. Где зажигалка? Ага, как всегда в правом кармане штанов!

Баллон летит на решетку двигателя «Мауса», я спрыгиваю с брони, направо от танка. Неподалеку слышится стрельба короткими очередями – Сережа работает. Только щелчки выстрелов никак не соотносятся с шипящим звуком, производимым импульсной винтовкой! Ладно, потом разберемся.

На корме танка пошипело, я уж совсем потерял надежду на чудо, однако грозное предупреждение производителя оказалось справедливым: баллон‑таки взорвался, разбросав тугие струи противного сине‑зеленого огня. Двигатель желто вспыхнул.

Снова на броню. Скрипит верхний люк, что перед самым командирским перископом, открывается, по пояс высовывается человек в пилотке и с перемазанным машинным маслом лицом… Но я уже на башне – короткая очередь прямо в грудь и шею, вскрик, хрип, брызги вязкой крови в лицо.