— Угу, что-нибудь да найдем, — ничем не выразив своих чувств, отозвался Шон.

— В-вот и хорошо, — словно издалека услышала Сирил свой запинающийся голос.

«Ладно, — сказала она себе, — в конце концов, там буду я — значит, Шон не совсем беззащитен перед этими хищниками», И потом, ему, может быть, даже понравится идея стать на стезю профессиональной модели? Он настолько раскован и непосредствен, что в состоянии будет сделать самую успешную карьеру.

— Я заеду к тебе где-нибудь около семи, — перевела она разговор на деловую почву.

— Нет, если нам ехать в Беверли-Хиллс, тебе придется делать лишний крюк, чтобы забрать меня. Я сам заеду за тобой, — сказал Шон, глядя на нее кристально чистым взглядом.

— Ну… Хорошо, — уступила Сирил. Может, Шон стыдится показать ей, где он живет… Как будто это имеет для нее хоть какое-то значение! У нее вдруг защипало глаза, и она, преисполненная жалости к себе, отвернулась. Нет, все-таки слишком многое их разделяет, и надежд на то, что их связь окажется прочной и долгой, если быть честной, не так уж много.

— Ну, пора возвращаться в суд. Я жду не дождусь, когда этот процесс подойдет к концу. Тем более, что мне не терпится обсудить его с тобой… вместе с некоторыми другими вещами, — сказал Шон и, помогая ей подняться, скользнул рукой по ее спине.

На протяжении всего дневного заседания Дэниэл Стерн продолжал представлять суду одну за другой научные публикации доктора Кернса. Когда их было предъявлено порядка двух десятков — каждая на какую-то новую тему, Сирил вдруг поняла, что именно пытается донести до них Стерн: как может человек, будь он четырежды талантлив, за короткие сроки между выходом статей освоить совершенно новую научную тему и поставить все необходимые для подтверждения гипотезы эксперименты?!

Сирил тщательно следила за реакцией стороны ответчика. Мистер Барсон, казалось, чувствовал себя не совсем в своей тарелке, зато с лица доктора Кернса не сходила неизменная холодная улыбка. А вдруг он и в самом деле настолько одарен, подумала Сирил, уловив по интонации Стерна, что тот заканчивает свой обширный экскурс…

Распростившись с Шоном на улице, Сирил по перегруженным автострадам повела машину домой. Пробиваясь через заторы, она спрашивала себя, а действительно ли контракт с Гуларом так важен для ее карьеры, как она пыталась убедить в этом себя и Шона? Может, ей лучше послать ко всем чертям сегодняшнюю презентацию и махнуть вместе с Шоном куда-нибудь в ресторан?

Но она тут же испугалась этой соблазнительной мысли: и без того ей слишком долго пришлось ждать, чтобы упускать шанс одним махом обрести мировую известность. И как ни угнетали ее дурные предчувствия, чем ближе она подъезжала к дому, тем яснее становилось ей, что профессиональное отношение к делу не позволит ей так просто пренебречь приглашением Мартина.

Она молилась об одном: только бы Шон не понял, что она взяла на себя вечную в своей неприглядности роль Евы, приведшей Адама на сладкий голос змия-искусителя! Правда, там были плоды с древа познания, а здесь искушение может таиться в горке черной икры или в ведерке со льдом для хранения шампанского… Сирил оставалось только надеяться, что Шон Стивенс не купится на дьявольские посулы… и не продаст душу в обмен на долгосрочный контракт со всемирно известным модельером.

8

— Извини, что опоздал, нужно было утрясти кой-какие дела, — заявил Шон, едва Сирил распахнула перед ним дверь.

Кой-какие дела — это беготня по универмагам, покупка новенького, с иголочки, костюма, рубашки, галстука? Сирил рассматривала стоявшего на пороге ослепительно одетого красавца, и ее глодало чувство вины.