— Рассказывай, — чуть более ровным тоном потребовал он.

Я последовательно описал все, что произошло, озвучил свои наблюдения и только после этого дождался реакции старшего Романова.

— Значит, сборный отряд наемников с китайским вооружением, говоришь? — с сомнением хмыкнул отец. — И как специально все произошло после того, как ты пошел на конфликт с Николаевыми.

Выпустив струю дыма в потолок, отец стряхнул пепел. Несколько секунд длилось молчание, а затем он решительно взялся за лежащий на столе стационарный телефон.

— Готов к переговорам? — спросил он, уже набирая номер.

— Всегда, — кивнул я.

Проводная телефония не умерла с появлением мобильных сетей. Среди аристократов подобные аппараты стали некоторым фетишем, я знаю, что у царя стоит чуть ли не первый российский — здоровая бандура с отдельным динамиком, который надо держать в руке. Все благородные семьи очень боятся звонков с этого чудовища. Но это нисколько не мешает им ставить себе в кабинеты для официальной связи между родами аналогичные устройства.

— Николаев, — обратился отец к собеседнику на другом конце провода. — С тобой говорит Алексей Александрович Романов.

В разговоре возникла короткая пауза.

— А, ты уже в курсе инцидента и готов обсуждать условия? А знаешь, что после этого на моего сына было совершено покушение? Понимаешь, в какой ситуации мы с тобой оказались?

Говорил отец вежливо, не переходя черту. Аристократы вообще редко демонстрируют истинные эмоции в обычной жизни. Ведь, как известно, бегущий генерал в мирное время вызывает смех, а в военное — панику. Уверен, Николаев сейчас тоже придерживается такой же политики.

— Хорошо, что мы услышали друг друга. Обсудим виру чуть позже. Я предполагаю, что к попытке покушения ты не имеешь никакого отношения. Но ты ведь понимаешь, что тебя кто-то очень вовремя подставил?

Снова повисла небольшая пауза. Я мог бы подслушать, если бы захотел, но сегодня и так досталось, ни к чему лишний раз перенапрягать дар. Отец и без того скажет все, что я должен знать.

— Хорошо, значит, договорились. Сын приедет на царский прием, ожидаю и вас с дочерью, на месте все и обсудим.

Положив трубку, отец посмотрел на истлевший окурок в руке и воткнул его в переполненную пепельницу. Значит, окончательно успокоился.

— Хватило звонка, как видишь, даже твоего участия не потребовалось, — вздохнул он. — Наказание для Николаевых обсудим на светском приеме в Кремле.

Я кивнул в ответ. Обязанность посещать подобные мероприятия с Романовых никто не снимал, и единственный шанс отделаться — не присутствовать в столице по важным делам. Но мы оба в Москве, так что обязаны явиться.

— Тетку заодно навестим, — сказал я, давая отцу время подумать.

— Это — обязательно. Больше ничего интересного не произошло? — спросил отец.

— Познакомился с группой, пообщался с Ефремовым, — пожал плечами я. — Тренер по физподготовке пытался нас поставить помощниками, но мы отказались.

— ЦСБ все неймется подвести нас под монастырь? — хмыкнул отец, откидываясь на спинку кресла. — Кто в твоей группе примечательный?

Я перечислил студентов, и брови отца чуть дернулись, когда я упомянул Морозову. Некоторое время он молчал, обдумывая информацию, после чего чуть хлопнул пальцами по столешнице.

— Это хорошо, что ты взял ее под крыло, — кивнул он. — Если царь не казнил всю семью, значит, за остальными боярами ничего преступного нет. Иначе ее бы не допустили до учебы в ЦГУ. Так что здесь я одобряю твой выбор.